СердцегрыZы

Душа Никиты — это потемкинская деревня как для окружающих, так, к сожалению, и для него самого. В его сердце таятся черное отчаяние, безысходное одиночество, невозможность его нарушить и горькое понимание этой невозможности. Для него уже давно нет любви — только искусство. Этот человек несет в себе хаос, с которым он имеет силы как-то жить. Он всегда может навести порядок в чужих сценариях, эстрадных концертах, ярких шоу-программах. И лишь иногда — в собственной жизни.

Из трубки неслась пронзительная речь очередной пассии, заслужившей орально-мастурбальными навыками роль без слов в малобюджетном сериале. Никита прикурил вонючую сигару и на пятой минуте монолога произнес:

— Милая, ты не представляешь, как я рад тебя слышать! Твоя красота не выходит у меня из головы. Как я по тебе соскучился! Просто сегодня вечером я очень-очень занят. Завтра обязательно позвоню. Просто не представляешь себе, как я хочу с тобой… увидеться…

При всей своей нервозности и нехватке времени Никита успел изучить женскую психологию и пришел к следующим выводам.

Вне зависимости от уровня интеллекта женщина — существо примитивное и криво запрограммированное. На твое «я занят!» она всегда додумает сюжет. «Он отказался от встречи со мной, значит, у нас все кончилось, значит, он меня никогда не любил, значит, я ему надоела, значит, у него появилась другая, значит, он поехал к ней, значит, трахаться, значит, у нее лучше фигура, значит, она худее меня, значит, мне надо прекращать жрать… Значит, я тут отказывайся от вкусняшек, а он там (цензура) другую?» Далее по плану она определит себе роль скандалистки и со всей душевностью сыграет ее. Наберет твой номер телефона и пронзительно проноет следующее:

— Ну ты (цензура)! И девка у тебя (цензура)! И дети ваши будут (также цензура)! А у меня, кстати, жопа меньше.

А потом замолчит и приготовится выслушивать твои оправдания.

Поэтому, дабы уберечь свой мозг от разложения, а печень — от сгрызания стервозными зубами, необходимо вовремя среагировать и дать вразумительный ответ, что, собственно, мудрый Никита сейчас и сделал.

А первой на повестке дня остается, безусловно, смета.

* * *

The world is closing in

Did you ever think

That we could be so close, like brothers

The future’s in the air

I can feel it everywhere

Blowing with the wind of change…

Протяжно подпевала Кристина, наблюдая за тем, как ее подружка-сожительница Чижик (дружеская кличка, прилипшая со школьных времен и как нельзя лучше отражающая характер обладательницы) собирается на свидание и меряет ее вещи. Точнее, их общие вещи. Заслуженному в обществе статусу светских львиц необходимо соответствовать, а материальные возможности обеих не позволяют иметь разные гардеробы именных шмоток последней коллекции, два автомобиля и две съемные квартиры. Радует одно — телефоны разные.

Кристина искренне радовалась тому, что подруга не зовет тусоваться, а уезжает на свидание. У нее наконец будет свободный вечер для того, чтобы придумать синопсис для новой книги. Нет, Кристина не была писательницей с большой буквы и не имела приличных гонораров. Она была человеком, которого называли обидным словом «автор», в которого не вкладывали деньги издатели и которого не пиарили пиарщики. По поводу последнего, правда, Кристина расстраивалась меньше всего по той простой причине, что сама была пиарщицей и известности в городе ей хватало. Вот только эту известность в карман не положишь и на хлеб не намажешь, за квартиру ею не заплатишь и гардероб не обновишь. Вот поэтому Кристина была и автором женских романов, и пиарщицей в крупном PR-агентстве, и журналистом в свободное от двух предыдущих призваний время.

Как и каждый молодой автор, двадцатитрехлетняя Кристина мечтала написать настоящую суперкнигу, по которой снимут фильм, за которую дадут много денег и которую переведут на много-много языков. Книгу, которой будут зачитываться, наслаждаться и с замиранием сердца болеть за героев.

Жизнь похожа на игру в кошки-мышки. Есть стадо мышей, а есть кошки. Есть люди, которым удалось стать кошками, но большинство осталось в мышках. Кристина мечтала стать кошкой, но вместо этого оставалась мышкой — правда, она была чуть выше, чем все остальные, и имела другой, отличный от остальных цвет. Быть такой яркой мышкой совершенно неэффективно. Твое принципиальное отличие от других мышей заключается в том, что кошка заметит тебя раньше, чем остальных. И съест тебя первой…

Утро этого воскресенья Кристи провела в компании своего редактора. Он долго теребил листочки с синопсисом, как казалось Кристине, ее бестселлера. Хлебнул кофе с молоком, прикурил Marboro и уставился на нее профессионально-цепким взглядом.

Кристина ерзала на стуле. Ее ладони вспотели, а зубы машинально прикусили нижнюю губу, на которую час назад был нанесен щедро выдавленный из тюбика остаток блеска Lancome. Последняя, так сказать, капля.