Сердцецветы для охотницы

Руслана села на широкое крыльцо под дощатой вислой кровлей и стала смотреть, как медленно опадают крупные хлопья снежинок. Почему-то на душе было гадко, а на сердце неспокойно. Хотя все шло вроде бы неплохо: они невредимыми добрались до Циркона, нашли ночлег, помогли Ждану. Оставалось узнать, сюда ли Войко отправлял письма, и кому. А дальше…

Лужица теплого света на снегу под светлицей потухла. Значит, допили мед, затушили лучину. Руслана не хотела представлять, как Зоран и Уйка говорят в потемках, хмельные от меда. Было больно думать, что с колдуньей Зоран нашел общей язык, когда с Русланой даже не пытался.

Созданная им пропасть ранила. Будто вечное напоминание – Зоран с ней из-за клятвы, и ничего более. И это делало одиночество еще острее.

Руслана сжимала в ладони ладанку с родной землей, думала о доме и семье, когда за спиной бесшумно приоткрылась дверь.

– Ты чего тут?

Зоран вышел на крыльцо, но на ступень рядом с Русланой не сел. Переминался с ноги на ногу, и под подошвами его скрипел свежевыпавший снег.

Руслана подняла голову от сцепленных ладоней, обернулась. Беловолосая макушка из-за двери не торчала, и на том спасибо.

– Дышу свежим воздухом перед сном.

– Тебе пары дней в лесу не хватило?

Она молча пожала плечами и уставилась вперед, бросив взор за тощую изгородь. Там, в темноте, уж было не различить широкую полосу леса у горизонта.

– А ты? Вышел Князя высматривать?

Зря она это сказала. Даже не видя лица Зорана, Руслана поняла, что невольно ударила по больному. Лучше бы не напоминала.

Зоран вздохнул так, точно готовился пойти ко дну с привязанным к груди валуном, и опустился на ступень крыльца рядом с Русланой. Теперь они оба смотрели в непроглядную мглу и гадали об одном и том же.

– Думаешь, он выживет? – его бесцветный голос был мрачнее ночи. Руслана не хотела огорчать Зорана еще больше, но и врать не могла.

– Я не знаю, на что способна Уйка. Если ее чары и правда сильны, все может быть.

Какое-то время они сидели в полной тишине. Руслане даже показалось, что она слышит учащенный стук своего сердца.

– Представляешь, Уйкой ее назвали лесные духи, – не видя его губ, Руслана поняла, что Зоран улыбается. И даже среди пустынной ночной улицы она ощутила себя лишней. – За то, как она плакала, когда только попала в лес. У-у-у-а! – Зоран изобразил детский плач, и, несмотря на затаенную обиду, Руслана прыснула от смеха.

– Не с твоим голосом младенческий вой изображать!

– Да ну?

– Да!

Они рассмеялись, и Руслана шутливо боднула Зорана плечом. От него веяло тем теплым ароматом, что царил в избе Ждана: смесь свежеиспеченного хлеба и засушенных летних трав. А еще от него пахло пряным медом.

– Ты захмелел! Зоран – ответственный страж, почти княжеский гридень – захмелел от меда!

– Ты выпила меньше меня и сразу убежала на мороз. – Он сидел к Руслане полубоком, и их коленки едва соприкоснулись, когда Зоран чуть подался вперед. – Нечестно вот так надо мной смеяться!

– Нечестно – это твоим голосом, – эти слова она произнесла наигранно грубо, подражая тембру Зорана, – завывать, как малое дитя! Я ведь теперь век это помнить буду! Как нам друг другу в глаза смот– реть?

– Что ж, если госпожа изволит просить…

Неоконченная фраза выбила из Русланы все веселье, как стрела вышибает жизнь. Улыбка медленно сползла с лица, а ладанка в руке потяжелела.

– Вот. Опять.

– Что?

– Опять зовешь меня госпожой, – она поджала губы, втайне радуясь, что на улице темно. Ночь спрятала и алеющие щеки, и дрожащую в глазах досаду. – Будто ты мой слуга.

– А это разве не так?

Руслану словно по щеке хлестнули плетью.

– Нет, – выдохнула она пораженно. – По крайней мере, я не хочу, чтобы так было. Пока ты прячешься от меня за долгом и клятвой, я просто хочу…

Она запнулась, лишь сейчас поняв, как глупо выглядит. Зорана вынудили отправиться с ней в путешествие, заставили охранять ее жизнь. У него отняли волю, свободу, лишили собственных желаний. А она хотела еще, хотела больше. Возможно, больше, чем Зоран мог бы ей дать.

– Чего? Чего ты хочешь, Руслана?

– Я хочу быть твоим другом.

Он удивленно моргнул и медленно отодвинулся. Лицо тут же защипало от холода, а щеки – от смущения. Неудивительно, что Зоран молчал.

– Я просто страж, – обронил он совсем тихо, но Руслана все равно вспыхнула от его слов.

– Я не боярская дочка, не нежная царевна. Мне не нужен охранник, мне нужен товарищ!

Она думала, что Зоран посмеется над ней. Это ведь такая глупость! Девчачья прихоть излить душу, выплакать все слезы в дружеское плечо. Но он, сам того не понимая, уже делал то, в чем Руслана больше всего нуждалась.

Слушал.

– Я устала быть сильной. С каменным лицом продираться через невзгоды, чтобы потом не сметь и бровью повести. Устала бояться в одиночку, потому что стесняюсь заговорить с тобой.

– Ты меня боишься? – Зоран не выглядел таким удивленным даже тогда, когда изо рта Ждана показался черный змей. – Почему?

«Потому что ты не человек», – сказала бы она еще несколько дней назад. Но теперь правда была куда проще.

– Потому что ты будто избегаешь сближаться со мной. Сначала я думала, что ты просто такой…