Сердцевина граната

Кира завороженно глядела на пламя, невольно ощущая размеренный ритм неторопливой, но зажигательной пляски огня. А Марк, прохаживаясь по комнате, читал для нее вслух стихи:

Как я люблю тебя. Есть в этом
вечернем воздухе порой
лазейки для души, просветы
в тончайшей ткани мировой…

Набоковские строки так и хотелось положить на тихую огненную музыку. Марк Дмитриевич и не заметил, как стихами объяснился Кире в любви…

Но безмятежное течение первых дней их любви не могло не нарушиться. Как-то ночью Кира проснулась от собственного безумного крика. На шум первой появилась Германовна, Марк, едва успевший накинуть халат, прибежал за ней и спровадил старую няньку спать.

– Что тебе приснилось? – ласково спросил он, когда Киру удалось успокоить и уложить обратно в постель.

– Я вспомнила, – ответила она, глядя на желтый абажур ночника широко раскрытыми, сейчас почти черными от расширившихся зрачков глазами. – Сначала мне снился сон. Мне снилась моя кукла. Представляешь, у меня была кукла в венецианском наряде! В пурпурном бархате… Я не знала, как в нее можно играть, она была такая фарфоровая и очень красивая! Я просто на нее смотрела, смотрела и мечтала вырасти и стать такой же красивой… Куклу звали Долли.

– Лолита, значит, – неловко пошутил Марк.

– И вот мне приснилось, что я смотрю на свою Долли. Просто сижу и смотрю, и как будто я еще маленькая. Мне стало так хорошо, что я проснулась. От счастья. И тут вспомнила, кто убил Георгия, кто вколол мне наркотик… Это люди называли его гранат зет.

– Никогда не слышал… Но видел в том особняке, где нашел тебя, плод граната в вазе. На нем была вырезана буква Z.

– Да, это я вырезала. Еще до того, как приехали убийцы и я спряталась в погребе…

– Ты пыталась дать знак…

– Я пыталась дать знак. Хотела указать на того, кто вколол мне эту дрянь.

– Ты знаешь его имя?

– Нет, что ты! Нынче такой народ пошел – убивают и не представляются, – озорно рассмеялась Кира, и от звуков ее смеха Марк почувствовал чудовищное облегчение. – Я вспомнила его лицо… Теперь я наверняка узнаю, если увижу!

– А особые приметы? По каким бы я его смог узнать?

– У него на правой руке три пальца, – прошептала Кира. Страх снова отразился в ее глазах. – Он страшный, лысый… И три пальца…

Марк пошатнулся. Сашка Эрберг? Этого не может быть. Сашка не убивает людей. Он безобиден, как божья коровка. Черт, он безобиднее божьей коровки!

К счастью, Кира скоро заснула и не успела почувствовать смятения Марка. А тот, выйдя из ее спальни, аккуратно прикрыл дверь и на цыпочках прошел к себе. Прежде, чем лечь, он взял телефон и позвонил Эрбергу.

– Ты у нас не сошел с ума? – совершенно сонным голосом спросил Саша. – Или что-то случилось? Марк? Что случилось?

– Ничего, – успокоил его Краснов. – Извини, Саша. Я просто хотел попросить тебя, чтобы ты заехал завтра.

– A-а, – душераздирающе зевнул Эрберг. – Так ведь я и так собирался!

– Да нет, не в офис. Приезжай ко мне домой. Часам к десяти, хорошо?

– Лучше некуда. Спокойной ночи.

* * *

Утро выдалось дождливое. Кира проснулась рано, в дурном расположении духа. Она явно хандрила, и Марк упустил момент, пока хандру можно было развеять без труда. Впрочем, она сама взялась себя развлекать. Обнаружила диски с записью фильма по «Властелину колец» и уселась перед телевизором, твердо решив посмотреть все три части.

– Ты устанешь! Так долго смотреть телевизор вредно! – заявил ей Марк.

– Когда я устану, я выключу. А когда ты закончишь свои дела, уже выглянет солнце, и мы пойдем гулять в сад!

– Договорились!

С раннего утра Марк работал – телефонные звонки, отчеты замов – в общем, руководил корпорацией на расстоянии, с ужасом убеждаясь, что так долго продолжаться не может. Рано или поздно ему придется оставлять Киру хотя бы на четыре часа в день. Марк серьезно принялся рассуждать про себя, согласится ли Кира, став его женой, ездить с ним в бесконечные командировки. Но эти приятные размышления прервал звонок домофона. Приехал Эрберг и теперь топтался у ворот.

Марк спустился вниз, краем глаза отметив, что Кира сидит перед телевизором, вся обратившись во внимание. На экране смазливый длинноволосый юноша с большими наклеенными ушами стоял на зеленом пригорке, напряженно всматриваясь вдаль.

– Это кто такой ушастый? – поинтересовался Марк, мимоходом поправив на Кириных плечах мягкий и теплый плед.

– Это Леголас, он эльф, – пояснила Кира нетерпеливо. – Правда, он прелесть?!

– М-да… – пробурчал Марк, но Кира вдруг поймала его за руку и прижалась к ней щекой.

Тихонько улыбаясь, Марк Краснов пошел к дверям, чтобы встретить старого друга. Но на всякий случай он быстрым движением проверил кобуру пистолета.

– Ну, здр-равствуй, здр-равствуй, милый. Куда ж ты запр-ропал? – зарокотал благодушно Сашка, протягивая навстречу Марку обе руки. – Кто так пленил твое холостяцкое сердце, что ты забросил даже обожаемую работу?

– Это я, – сказала Кира, поднимаясь из кресла.