Сердцу не откажешь

В доме царила полная тишина. Глаза давно привыкли к темноте, я хорошо различала предметы и не натыкалась на них. В спальне, в которую я попала, царил идеальный порядок, поэтому выглядела она нежилой. Я пересекла ее и тронула ручку двери, она мягко, без щелчка открылась. Ориентироваться в незнакомом помещении всегда сложно. Я выглянула в коридор и увидела лестницу вниз и две двери. Мягко ступая босыми ногами по ковролину, я спустилась на первый этаж и попала в большой темный холл. Желтый свет уличного фонаря попадал сюда через высокие окна, и мне были видны большие пальмы в кадках, круглый диван посередине и какая-то аппаратура в дальнем углу. Провода от нее тянулись через весь холл, и можно было легко в них запутаться в темноте. Надо мне быть внимательнее, смотреть под ноги.

Я стояла и соображала, где могла находиться комната с включенным светом, окна которой я видела с улицы. Я осторожно, высоко поднимая ноги, переместилась в сторону от лестницы и через кухню попала в коридор с двумя одинаковыми дверями. Под одной была тусклая полоска света. Я приготовилась и взялась за дверную ручку. Тут же напряжение передалось каждой мышце моего тренированного тела. Рывок! Дверь с шумом открывается, и я оказываюсь перед многочисленными стеллажами с банками, пакетами и коробками. Сверху небольшой матовый фонарик ненавязчиво освещал кладовку.

– Кто вы? Я звоню в полицию! – услышала я за спиной дрожащий голос.

Я резко обернулась. Посреди кухни стояла девушка в длинном халате поверх майки с шортами. В одной руке она держала телефонную трубку, в другой – большой кухонный нож. Глаза ее были широко открыты, в них я увидела одновременно и дикий ужас, и решительность, и что-то еще, что заставило меня поверить в ее намерения.

– Юля, – как можно спокойнее произнесла я, хотя сердце бешено колотилось сразу во всем теле, – я пришла за тобой по просьбе твоей мамы Надежды.

Реакция на мои слова оказалась неожиданной. Девушка плюхнулась на пол и, обхватив голову руками, в голос разревелась. Я бросилась к выключателю. Мне необходимо было окончательно убедиться, что передо мной Юлия.

– Где твои вещи? – спросила я, понимая, что утешать человека во время истерики – дело бесполезное, – нам нужно срочно уходить.

– Дом закрыт, – сумела девушка сказать сквозь слезы.

– Я знаю. Собирайся, – уже тверже произнесла я.

Юля поднялась и, всхлипывая, пошла через холл в другую сторону. Я поспешила за ней. Мы очутились в небольшой комнате, похожей на гостиничный номер. Кроме большой кровати, тумбочки с телевизором и зеркала, в ней ничего не было. Только дверь, которая оказалась входом в ванную комнату.

Девушка на ходу снимала с себя вещи, абсолютно не обращая на меня внимания. Со спинки пластикового креслица в ванной она сняла футболку и светлые джинсы, переоделась, вытерла полотенцем слезы и уставилась на меня, готовая выполнить любые команды. Я невольно залюбовалась. Фотографии не передавали и сотой доли привлекательности, свежести и молодости даже заплаканного сейчас лица Юли.

– Все? – спросила я. – Готова?

Юля молча кивнула.

– Быстро наверх, через левую гостевую спальню на балкон, – отдала я очередную команду.

На балконе мы немного замешкались. Юля не понимала, что надо делать, а я пыталась вернуть балконную дверь в исходное запертое положение. Пришлось мне спуститься первой и вспомнить мучения нашего школьного учителя физкультуры с некоторыми неспортивными одноклассницами, когда начала спускаться Юля. Шест с сачком я вернула на место, обулась и повела девушку знакомым путем через газон и забор.

На улице мы перевели дух. Светиться перед охраной нельзя! Значит, надо искать другой способ выбраться из поселка. Мы перебрались через забор у трансформаторной будки и пошли вдоль железобетонного ограждения поселка. Юля молчала и крепко держалась за мою руку. На следующей улице у стены стоял «Бобкэт». Я кивнула на него, прикинула наши возможности и полезла на крышу машинки.

– Сможешь? – шепотом спросила я и увидела, как Юля в ответ пожала плечами и стала карабкаться, повторяя мои движения.

Над забором не было колючей проволоки и проводов под напряжением.

– Присядь и держись за крышу, а то свалишься.

Я резко оттолкнулась и в прыжке ухватилась за верхний край плиты забора, но не успела вывернуть стопы, и коленки больно стукнулись о железобетон. Я сделала мощный рывок и подтянулась. Сможет ли Юля проделать то же самое? Я оценивающе посмотрела на девушку, которая сидела на корточках и напряженно всматривалась в темноту улицы.

– Там кто-то ходит, – донесся до меня Юлин шепот.

– Тсс!

Мы были далеко от фонаря, за забором росли деревья, и на их темном фоне я не была заметна. А вот удаляющийся темный силуэт я тоже увидела. Мы еще немного выждали. Потом Юля поднялась во весь рост и без лишних разговоров сиганула на стенку. Я едва успела оторваться руками от края и подстраховать отчаянную девчонку. Но подтянуться у Юли сил не хватило, она висела, держась за край забора, а я, вцепившись в запястья, помогала ей удерживаться на весу.