«Серебряная кошка», или Путешествие по Америке

Холли — название дерева с маленькими яркокрасными плодами. Вуд, в переводе с английского, — лес. Но, видимо, такие леса росли в Голливуде давным-давно. Сейчас, когда подъезжаешь к нему, прежде всего видишь павильоны многочисленных киностудий. Никакого леса окрест нет, а тем более с деревцами, усыпанными красивыми яркокрасными плодами. Улицы Голливуда ничем не отличаются от других улиц Лос-Анжелоса. Только к ночи павильоны киностудий кажутся цехами заводов, а свет «юпитеров» и осветительных ламп напоминает сполохи пламени у каких-то огромных печей. Впрочем, есть в Голливуде роскошный район — Биверли хилл, где живут кинозвезды, крупные режиссеры, владельцы киностудий. В Биверли хилл больше пальм, больше зелени и чуть меньше дыма.

Студии «Метро Голдвин Меер», «Юниверсал», «XX сенчури Фокс» — самые крупные в Голливуде. Мы разбились на группы и побывали во всех трех. Борису Полевому, Виктору Полторацкому и мне предстояло посетить «Метро Голдвин Меер».

Долго добирались мы до студии. Наконец подъехали к огромным, завешенным железной решеткой воротам. На фасаде рядом с названием изображена голова льва — это эмблема студии. Очередной паблик рилейшен мен попросил нас сдать фотоаппараты, кинопленку и вообще все горючее на хранение. Он провел нас на территорию фабрики. Чистота, порядок, асфальтированные дороги, серые стандартные корпуса павильонов. Входим в один из них. Идут съемки картины «Лебедь». В главных ролях известная американская артистка Грейс Келли и французский артист Луи Жюрден. Несколько минут наблюдаем за съемками. Их ведет режиссер Чарльз Видор. Закончив работу, он кратко рассказывает нам содержание фильма.

Богатая принцесса влюблена в бедного учителя. Родители принцессы, конечно, против брака. Идет борьба между долгом и любовью. Побеждает любовь.

Режиссер замечает:

— В полную противоположность тому, как случилось у английской принцессы Маргарэт в наши дни. Она долго раздумывала и все-таки отказала капитану королевских воздушных стрелков, так как он уже был однажды женат, и если бы брак состоялся, Маргарэт пришлось бы расстаться со званием принцессы.

— В кино вопросы брака решаются легче, — отвечает режиссеру Луи Жюрден.

Грейс Келли хмурит лоб:

— Выходит, что тебе не нравится мое решение?

— Спокойнее, спокойнее, — шутливо обрывает их режиссер. — Через десять минут у вас очередное объяснение в любви.

Мы спрашиваем у Грейс Келли, сколько лет она работает в Голливуде.

— Шесть.

— Сколько раз вы уже снимались?

Грейс Келли на секунду задумывается.

— Двенадцать, — подсказывает ее антрепренер.

— Какую свою роль вы считаете лучшей?

Грейс Келли молчит. На этот раз актрису выручает режиссер:

— Она у нас дипломат. Конечно, лучшая роль та, в которой Грейс снимается сейчас.

За разговорами мы едва не позабыли, что находимся в Голливуде и что все здесь должны сниматься. Хозяева тянут нас к аппарату. Грейс Келли начинает рассказывать о принципе съемок на широкий экран. Вспыхивают «юпитеры». «Киногероями» становимся и мы.

Но маленький перерыв окончился, должны начаться настоящие съемки. Переходим в следующий павильон. Фильм, который снимается здесь, более современен. Гангстеры крадут у миллионера сына. Миллионер обожает мальчика и поднимает на ноги всю полицию. Поиски тщетны. Через несколько дней миллионер получает записку. В ней говорится, что он должен выплатить похитителям пятьсот тысяч долларов, в противном случае мальчик никогда не вернется к нему. Отец в раздумье: отдать ему деньги или предпринять решительные меры для поисков мальчика. Он объявляет в газетах, что предпочитает заплатить полиции хотя бы в пять раз больше и, в крайнем случае, отдать все свое состояние, но гангстеры должны быть пойманы. Таков сюжет картины.

Глен Форд, один из больших артистов американского кино, играет в картине главную роль — роль отца. Он рассказывает о своей новой работе без большого энтузиазма. И мы понимаем его. Чувствуется, что Глену Форду хотелось бы сыграть что-нибудь более серьезное. Борис Полевой говорит ему:

— Вам очень подошла бы роль Федора Протасова из пьесы Толстого «Живой труп».

К сожалению, Глен Форд не читал пьесы Толстого, и мы рассказываем ему о ней.

— Я чувствую, господа, что это действительно прекрасная роль. Есть ли английский перевод пьесы?

— Конечно, — подсказывает стоящий рядом режиссер.

— Вещичка ничего, — подхватывает другой. — Есть мнимое самоубийство, цыгане, полиция, суд. Стоит подумать!

Форд будто не слышит этих фраз:

— Я хочу сам побывать в Москве и посмотреть ваши театры. Я люблю и, кажется мне, понимаю систему Станиславского. Моя жена, Элеонора Пауэль, — актриса балета. Когда мы мечтаем о путешествиях, она говорит мне: «Ах, если бы увидеть русский балет!»