Серебряная лоза (СИ)

Миновав дворцовые ворота, Ковар завидел впереди Эдгарда. Он заспешил, плюнув на то, что стражи могли заметить их вместе, нагнал торговца, тронул за рукав. Тот обернулся и замер, и лицо у него было — точно призрака увидел.

— Эдгард, нам бы поговорить, — понизив голос, сказал хвостатый. — Что случилось? Ты будто не рад встрече.

— Ох, я рад, очень рад, — поспешил ответить тот. — А ну-ка шагай в мастерскую, а я за тобой следом.

Ковар так и поступил — прошёл, не оглядываясь, открыл знакомые двери. Внутри было пусто и на удивление чисто, будто вчера господин Ульфгар и не пользовался мастерской. Нет, пожалуй, стало слишком уж чисто.

— Рассказывай, — шёпотом произнёс Эдгард, входя следом и прикрывая дверь.

И он так пристально и пытливо вглядывался в лицо хвостатого, что тот начал понимать.

— Ты не ждал увидеть меня живым!..

— Не то чтобы…

— Ты знал, что мы обречены! Ты всё понимал, и не предупредил, и ничего для нас не сделал!

Ковар в ярости толкнул торговца в грудь, выронив при этом книгу на пол. Тот перехватил его руки.

— Что ты хотел, чтобы я сделал, мальчишка? — зашипел он. — Я мог разве что умереть вместе с вами. Этого ты хотел? Тогда тебе стало бы легче?

И добавил уже мягче:

— Пойми, в первую очередь важно дело. Ни к кому нельзя привязываться. Завтра, может, уберут меня, и ты должен будешь держаться в стороне. Я и сам не пожелаю помощи. Куда важнее, чтобы мои союзники сумели удержаться в тени, чтобы продолжить начатое. Так как ты выторговал себе жизнь?

— Наврал, будто узнал о готовящемся заговоре из обрывков бесед, разнося заказы, — мрачно ответил хвостатый. — И теперь ты, Эдгард, должен называть мне имена сторонников правителя и думать, в чём их можно обвинить. Это и в твоих интересах. И к Грете зайди, она уже дома. После смерти отца ей нужна поддержка.

Торговец поглядел с интересом.

— И девушку, значит, сумел вытащить, — хмыкнул он. — А ты и вправду ловок, парень. А ведь я уже навестил наших общих друзей из города Шестерни и сообщил, что тебя на свете больше нет. Хотел, чтобы не по слухам узнали. Ох и тяжело это было.

— Что ж, — сказал Ковар, недолго подумав, — пусть так и остаётся. Не сегодня-завтра твои слова могут стать правдой, не хочу, чтобы им пришлось ещё раз меня оплакивать. Да и Каверза заявится, чего доброго. Не понимает, глупая, что опасно.

— Что ж, так и быть, — кивнул Эдгард. — Я загляну, как только появится что-то для тебя.

И он ушёл, а хвостатый поднял книгу, отряхнул её и, усевшись за стол, принялся ждать.

Глава 34. Настоящее. О Руди-озорнике и о переполохе в шахтёрском посёлке

— Сколько ещё мы будем ждать? — наконец, не выдержав, спросила Хитринка. — Ведь понятно же, он не вернётся!

Стало уже совсем темно, даже не видно было лица Прохвоста, когда он обернулся.

— Я пойду вниз, — сказал он и заторопился, предупреждая любые возражения:

— Буду осторожен! Чуть что, поверну назад. Да и темно совсем, кто меня заметит?

— Нет, нет, нет! — замотала головой Хитринка. — Лучше уйдём, дождёмся людей Эдгарда, им всё расскажем и попросим о помощи.

— А думаешь, станут они помогать? Им нужно только Марту доставить обратно. Время терять, рисковать они не будут. Да и веришь, они придут? Может, не сумели миновать тот пост, может, не смогут нас найти. Здесь вон какие равнины, и второго волка, который бы привёл их по следу, у них нет.

— Я думала, эти волки сильные, — разочарованно протянула Марта, — но что-то не похоже. Если Карл угодил в беду, что же волк ему не помог?

— Случилось, значит, что-то такое, что даже зверь оказался бессилен! А значит, нам уж точно там не место, — подытожила Хитринка.

— Ждите, — только и сказал Прохвост и поднялся, отряхиваясь.

Не успела Хитринка до него добраться, как он уже заспешил вниз по холму. И она замерла в растерянности: этого дуралея отпускать было никак нельзя, но и бросать Марту — тоже.

— Не уходи! — встревоженно пискнула девчонка неясно кому из них, будто почуяв эти мысли. — Мне страшно!

Хитринке тоже было страшно, да ещё как. У них не осталось волка, не осталось ружья. Была вот эта машина, с которой, может, даже Прохвост не совладает. Да и сам Прохвост уже не с ними, исчез из виду, пока она решалась на что-то, и неясно, вернётся ли. А она, Хитринка, не была сильной, и решения всегда принимала медленно.

Ясно было одно: уйди она, и эта девчонка, из-за которой всё и началось, не справится в одиночку. И люди Эдгарда, может, и вправду никогда её не отыщут. А может, они и не пытаются, говорил же тот, что у него каждый человек на счету. Вдруг не так и ценна эта девочка.

— Мне так жалко! — прошептала Марта. — Так жалко, что я не пошла к Вершине! Эдгард говорил, я там стану сильной, а я струсила, сбежала! Надо было пойти. Я сейчас так хочу быть сильной, так хочу, а вам я лишь обуза!

— Ну-ка тихо, — прошипела Хитринка. — Выдумала тоже — обуза.

Хотя девчонка, конечно, оказалась права. Не будь её, Хитринка давно бы уже последовала за Прохвостом. И неважно, что там, впереди. Страшнее всего было то, что они оказались разделены.