Серебряная луна

Потом отстранил от себя и очень осторожно запахнул разорванную на груди блузку. Мэри опомнилась, залилась румянцем, опустила глаза и увидела, что клочья батиста почти не прикрывают обнаженную грудь.

Билл с трудом поднялся, помог подняться ей, и они пошли прочь, даже не взглянув на распростертые тела врагов. Малолетние мерзавцы сбежали.

Уже на тропинке, ведущей к дому Харли, до него было гораздо ближе, чем до Кривого домишки, - Билл молча стянул футболку и протянул ее Мэри. Она закусила губу и поблагодарила смущенным кивком. Поспешно натянула ее прямо поверх драной блузки. Футболка была старая, застиранная, мягкая и пахла Биллом.

И сушеными травами дяди Харли.

Она подняла глаза и замерла. Билл Уиллингтон хромал по тропинке в одних джинсах. Мэри даже не представляла, что у мужчины может быть такая фигура. Особенно, если этот мужчина - дылда Билл, Билл-Достань-Воробушка, Билл-Оглобля...

Широкие плечи бугрились мускулами. Узкие бедра, сильные ноги... По Биллу, как по анатомическому атласу, можно было изучать мускулатуру.

И еще - какие бывают шрамы после огнестрельных и ножевых ранений.

Страшный кривой шрам уходил со спины на ребра. Старый шрам, уже светлый. Звездочки пулевых ран на правой лопатке, на правом плече и предплечье. Сравнительно недавний тонкий шрам на левом предплечье. Мэри обогнала Билла, остановила, зачарованно провела пальцами по его груди. Билл молчал.

- Господи... На тебе же живого места нет!

Как же это, Билл?

- Так получилось, Мэри. Идем. А то у меня нога откажет, а у тебя начнется истерика.

- С чего это?

Он посмотрел на нее спокойно и внимательно, потом взял ее руки в свои.

- У тебя шок, сестренка. Ты отлично держалась, мисс Райан, правда. Дралась как рысь. Но теперь за это придется заплатить. Доктор - ты, но в таких делах я разбираюсь лучше. Через пару минут до тебя дойдет, что с нами случилось, и тогда лучше иметь под рукой дедовы декокты.

- Де-ед!!!

- Ого-го, мой мальчик, я дома!

- Мы с Мэри.

- Отлично!

Билл оказался прав. На веранде, уютно освещенной керосиновыми лампами, за столом, укутанная мягким пледом, Мэри вспомнила ужасную сцену, и ее заколотило. Харли немедленно выудил из шеренги пузатых бутылей одному ему ведомый "декокт" и щедро налил девушке. Мэри поднесла стаканчик к прыгающим губам.

Аромат и огонь - вот главные составляющие, которые она могла бы назвать. Аромат леса и сада, цветов и трав. Огонь - жидкий, живительный, мигом согревший ее изнутри. Мэри аккуратно поставила стаканчик на стол, уткнулась в плечо старика и заревела. Билл, уже переодевшийся и умывшийся, стоял в дверях и хмуро смотрел на нее, сжимая и разжимая кулаки. Харли откашлялся.

- Надо понимать, подрался? Испугал девочку?

- Дед, отстань.

- Он.., ме-ме-ня...

- Я ему всыплю, не волнуйся.

- Он.., меня защитил. Они первые напали.

- Значит, не всыплю. Сколько их было?

- Пя-пятеро...

- Трое, дед. О'Рейли, Хоггис и младший Джонс.

- Пя-пятеро...

- Молодец, хвалю. Садись, обними ее, она вся трясется, а я принесу пож.., поесть чего-нибудь. Горти меня четвертует, чес-слово.

Едва Билл оказался рядом и неловко, смущенно приобнял ее за плечи, Мэри вскинулась, вцепилась ему в рубашку и запричитала, то и дело шмыгая носом:

- Я пойду свидетелем, я все скажу, я про нож скажу и про то, как они первые начали, я скажу, ты мой пациент, ты вообще не мог их бить, это они, они сами друг друга, я не дам им тебя опять арестовать...

Харли замер у двери, с явным умилением взирая на эту картину, а Билл недоверчиво посмотрел на рыдающую и бормочущую Мэри и опять - второй раз за вечер - улыбнулся. Харли кашлянул.

- Ты не думаешь, что можно ей рассказать, сынок?

- Ей-то? Ей все можно. Она же доктор.

- Ну так и скажи.

Мэри вскинула залитые слезами глаза и непонимающе поглядела на обоих Уиллингтонов.

- О чем.., рассказать?

Харли отлепился от притолоки и сел напротив Мэри.

- Как ты думаешь, чем Билли занимался в Лондоне, коза?

- Мне все равно!

- Ох, эти девчонки! Слушай меня, девочка, и не реви. Билли служил в полиции. В отряде особого назначения.

Мэри ошеломленно перевела взгляд на Билла. Он смотрел на нее серьезно.., и немного ехидно.

- Такты...

- Я полицейский, Мэри. Я проработал в Скотланд-Ярде одиннадцать с половиной лет.

Начинал с младшего констебля, потом попал в Особый отряд. Это уголовная полиция. Тяжкие преступления.

Она трясущимися руками гладила его плечи и руки, не замечая, как странно смотрит на них старик Уиллингтон.

- Эти шрамы... Это все была твоя работа...

В тебя стреляли, резали тебя, Билл, Господи, какая же я идиотка...

- Тихо, доктор. Держи себя в руках.

- Билл, прости меня.

- За что, маленькая?

- Я такая же, как они. Как Бримуортиха, как Стейнша...

- Вот уж нет. Ты гораздо симпатичнее.

- Ты не смейся. Я такая же. Я им поверила, понимаешь? Я ни минуты не сомневалась, что ты бандит, что ты убил человека...

Лицо Билла окаменело. Он поднял голову и спокойно сказал деду:

- Дед, проводи ее, пожалуйста. Я на своей ноге не дойду.

Мэри вскинулась, Харли кивнул и ушел за курткой, которая была ему совершенно не нужна в этот душный летний вечер.

- Билл, если ты меня не простишь, я умру!