Серебряная роза

Едва различимая в сгущающихся сумерках фигурка двигалась верхом в направлении замка Равенспир, возвышающегося своей громадой на фоне покрытого тучами неба. Похоже было, что Ариэль ехала медленно.

Саймон пустился ей вдогонку. Когда он почти догнал чалую кобылу, Ариэль оглянулась через плечо и тут же дала лошади шпоры. Саймон не стал больше делать попыток догнать жену. Она явно возвращалась в замок, а там он без труда найдет ее.

Когда граф подъехал к конюшне, он не обнаружил следов Ариэль или ее лошади. Вероятно, она настолько обогнала его, что ее кобыла уже находилась в своем стойле. Саймон спешился, отдал поводья подбежавшему груму и вошел в конюшню. Из каморки в дальнем ее конце доносились голоса Эдгара и Ариэль, и граф направился туда, постукивая тростью по каменному полу.

Когда он вошел, Ариэль бросила на мужа беглый взгляд, но ничего не сказала. Она склонилась над собаками, которые все так же лежали на куче соломы, как и четыре часа назад. Глаза их, однако, были открыты, и дышали они гораздо спокойнее, чем раньше.

— Как они? — спросил Саймон, тоже наклоняясь над псами и сильно налегая на свою трость.

На его вопрос ответил, однако, Эдгар.

— Я думаю, они поправятся, милорд. Я пока не смог покормить их, так что сказать наверняка нельзя, но я все же надеюсь.

Ариэль выпрямилась, отряхивая юбку.

— Сразу же извести меня, если будут какие-нибудь изменения в их состоянии, Эдгар.

С этими словами она поспешно вышла из каморки.

— Поссорились с леди Ариэль? — спросил Эдгар, сидя на корточках и выбирая из собачьей подстилки соломинку посочнее.

Выбрав наконец подходящую, он для пробы пожевал ее, поглядывая на графа испытующим, но доброжелательным взглядом.

— Твоей госпоже нелегко приходится даже в своем собственном доме, — ответил Саймон с невеселой усмешкой.

Эдгар, выплюнув соломинку, стал выбирать новую.

— Она не похожа на остальных Равенспиров. Я всегда говорил это про леди Ариэль. Она, может быть, порой не очень-то любезна, но по крайней мере никогда не держит камня за пазухой.

И конюх пододвинул чашку воды поближе к морде Рема, потому что собака приподняла свою тяжелую голову.

Саймон побыл в конюшне еще пару минут, потом, пожелав конюху спокойной ночи, побрел к замку, тяжело опираясь на трость. В громадном, похожем на пещеру большом зале стояла необычная тишина. Факелы и свечи были зажжены, столы накрыты для вечернего пиршества, повсюду сновали слуги, но все же, несмотря на всю эту суету, в зале словно царило ожидание чего-то.

Граф пересек комнату и поднялся по лестнице. У двери спальни Ариэль Саймон Хоуксмур остановился, поднял было руку, чтобы постучать, но передумал: он явился сюда не с миротворческой миссией. Нажав на ручку, Саймон открыл дверь.

Ариэль сидела в кресле-качалке перед камином и не отрываясь глядела на пламя. Она повернула голову на звук открывшейся двери, и глаза ее, сначала совершенно пустые, постепенно наполнились пониманием.

— Я мог постучать, но потом решил, что не позволю отвергнуть себя, — сказал Саймон, закрывая за собой дверь и поворачивая ключ в замке. — Не хочу, чтобы нам помешали, — объяснил он, прислонясь спиной к запертой двери.

Ариэль встала и посмотрела прямо в лицо мужу. Она ничего не сказала, но в ее взгляде он прочитал: она знает, для чего он пришел. Ее руки легли на спинку кресла, и граф заметил, что она изо всех сил сжимает пальцами полированный, покрытый богатой резьбой подголовник.

— Я считаю, что пришло время нам стать мужем и женой, Ариэль.

И он сделал несколько шагов в глубь ее комнаты. Молодая женщина по-прежнему не двигалась.

— Вы дали слово.

Голос ее прозвучал хрипло, как будто она долго-долго не открывала рта. Глаза Ариэль потемнели, кровь отхлынула от лица.

— Значит, я буду клятвопреступником, — хмуро произнес Саймон, приближаясь к жене.

Он взял ее руки в свои. Пальцы жены были холодны как лед и безжизненно лежали в его ладонях, Саймон поднес их к губам. Нежно целуя и лаская ее пальцы губами, он почувствовал, что они дрожат.

— Я хотел бы иметь настоящую жену, Ариэль. Я хочу, чтобы вы были связаны со мной так, как жена должна быть связана со своим мужем, и сам хочу быть связанным с вами теми же узами.

Ариэль промолчала, не сделав в то же время и попытки отстраниться от него. Держа ее руки в своих, Саймон нежно спросил:

— Вы согласны на это, Ариэль?

Закрыв глаза, она сделала головой неопределенное движение, которое могло означать что угодно. Саймон выпустил руки жены и, согнув указательный палец, провел им по ее щеке. Когда он кончиками пальцев коснулся ее губ, то почувствовал, как они затрепетали, но от удовольствия или отвращения, ему так и не удалось понять.

Он развязал ленточку, стягивавшую воротник у нее на шее. Развязал и отбросил в сторону. Потом расстегнул пуговицы на камзоле ее костюма для верховой езды и спустил его с плеч. Но Ариэль не сделала даже попытки освободиться от одежды. Тогда Саймон обошел ее сзади и сам снял камзол. Положив руки жене на плечи, он повернул ее лицом к себе.

— Ты не хочешь хоть немного помочь мне?