Серебряная Секция. 1 сезон

Крохотное отверстие я даже заметил не сразу. Дырочку с ровными краями, диаметром самое большое с детский мизинец. А когда обратил на нее внимание, сразу же перевел взгляд на Филиппова.

— Это что такое, — бесцветным голосом произнес следователь, не отрывая взгляд от дырки в лобовом стекле. — Это как.

В первое мгновение я тоже задавался такими вопросами. Чуть позже, убедившись, что напарник жив, а дырка появилась ровно в середине стекла, перестал. Повернулся назад и обнаружил то, что и ожидал — мертвого Мохова с аккуратным отверстием во лбу.

Глава 8

В гостиной собралась вся Секция плюс местный следователь, который на время расследования был прикомандирован к нам. Именно он сейчас и докладывал, как связной с местной полицией.

— Стреляли с двухсот семидесяти метров. Место, откуда был произведен выстрел, обнаружено, это крыша торгового центра, стоящего на границе Ямы. Там сейчас криминалисты работают, но их первичный доклад не обнадеживает. Не обнаружены ни отпечатки, ни следы магии, стрелок даже гильзу с собой забрал. Ствол придется устанавливать по пуле.

Вид у Филиппова, произносящего эти слова, был потерянный и виноватый. Словно бы он лично отвечал за работу криминалистов, и теперь всех подвел.

— Расстояние нешуточное, — протянул Ноб. Как артефактор, он лучше всех разбирался в оружии. — В условиях города, я бы даже сказал, запредельное. Ставлю на то, что винтовка, из которой стреляли, была снабжена гномьим стабилизатором. Точно не было остаточного фона?

Следователь только плечами повел. Эксперты на крыше центра еще работали, и результаты он озвучивал предварительные. Всего-то час прошел с того момента, как неизвестный застрелил нашего задержанного. Пока установили место, откуда был произведен выстрел, пока бригада спецов туда добралась…

— Слишком быстрое время реакции, — озвучил я общую, витавшую над головами, мысль. — Слишком решительные действия. Мы ожидали одиночного психопата, который каким-то образом завладел древним артефактом, а столкнулись с преступной организацией.

Для меня, особенно после того выстрела в Яме, было совершенно очевидно, что наша цель — Горын. Да, не все сходилось, я по-прежнему не понимал, зачем было посылать за мной шпану в первый день, но это лишь потому, что я не видел общей картины. Ну, ничего, возьмем паскуду, сам все расскажет.

После смерти нашего задержанного, я уже поделился всем, что узнал от него, с коллегами. И большая их часть была со мной согласна: нам нужен именно Горын. Даже Шар’Амалайя так считала, хотя и осторожничала. Вот как сейчас.

— Напомню, что это не более чем предположение, — сказала она. — Я доверяю твоим суждениям, Антон, но никаких доказательств у нас нет.

Я вскинулся, намереваясь уточнить, почему это ей раньше хватало одних только подозрений, а теперь вдруг нет, но эльфка остановила мой порыв властно поднятой рукой.

— Я согласна, порой приходится отступать от процессуальных норм. Когда на кону стоят жизни граждан империи, мы так и поступаем. Но сейчас не тот случай. Мы не можем просто арестовать этого Горына и провести его ментальное сканирование.

Потому что девушки уже мертвы. Потому что убитый Мохов был преступником. Потому что — об этом никто не скажет вслух, но это правда — больше жертв у психопата не будет. Если наши действия его на это не спровоцируют. То есть апокалипсиса, подобного недавнему екатеринодарскому, не будет. А значит, и работать придется не только по духу, но и по букве закона.

Мне осталось только хмуро кивнуть. Все это я прекрасно понимал, но легче от этого не становилось.

— А почему нельзя-то? — с невинным видом уточнила Кэйтлин. — Если Горын невиновен, то ему самому это на руку — очистит себя от подозрений. А если откажется — подтвердит, что в чем-то да виновен.

Никто из Секции на реплику девушки не отреагировал — начали уже привыкать. А вот Филиппов поднял на нее удивленный взгляд. В нем читалось: «Как так-то? Агент Секции и не знает основных правил применения ментальной магии при допросе?» Он единственный в комнате не был посвящен в секрет, что Кэйтлин попаданка из другого мира. И рассказывать об этом ему никто не собирался.

А ведь просили ее при посторонних не задавать своих потрясающих вопросов! Что теперь делать? Выкручиваться и врать коллеге — неправильно. Давать объяснения Кэйтлин — множить подозрения Алексея, промолчать — спровоцировать новые вопросы от девушки. Или местный следователь понадеется на репутацию «серебрянок» как крайне странных ребят?

Ситуацию спасла Шар’Амалайя. Она, видимо, тоже подумала, что ей нужно вмешаться. Голосом преподавателя, измученного тупостью студентов, он произнесла:

— Агент Смирнова… Пожалуй, сегодня вечером, перед сном, я потрачу немного времени на то, чтобы принять у вас экзамен по процессуальным нормам. Ваши университетские преподаватели, видимо, не уделили этому достаточного внимания.

Кэйтлин покраснела и кивнула, поняв, что именно ей сейчас сказали.