Серебряная цепь

— Ничего. Мне здесь поворачивать. Приятно было познакомиться, — сухо сказала Дана и, не оборачиваясь, ушла. К тому времени, когда она дошла до дома, эта встреча вылетела из головы. Позвонила Джилли, и пришлось терпеливо повторять старой няне в двадцатый раз, что она чувствует себя замечательно, что о ней превосходно заботятся.

Дана проехалась до местного магазина за продуктами и заказала шикарный обед в Джонс Гарден. Только когда она приняла ванну, переоделась и вышла посидеть на веранду, она заглянула в утренние газеты. С первой страницы на нее смотрело лицо Адама Херрика. "Местный авторитет дает показания комиссии Конгресса", гласил заголовок, и Дана с растущим интересом прочитала статью, в которой Адам Херрик критиковал правительство и его недальновидную финансовую политику в отношении заповедников. Ей стало неловко, что она была так груба с ним сегодня утром, но вся эта история быстро забылась. Она долго сидела на веранде, любуясь заходящим солнцем.

На следующий день рано утром Дану разбудил настойчивый звонок телефона, и она чего-то испугалась, пока не сообразила, что ей ничего не угрожает в своем собственном доме за много миль от Маршалла Фоулера.

— Дэйнс? — Голос Питера звучал так близко, будто он сидел рядом, и Дана сонно улыбнулась, села в кровати, прислонившись к высокой спинке. — Я разбудил тебя?

— Конечно, идиот, ты когда-нибудь запомнишь, что нужно учитывать разницу во времени? — Она засмеялась, представив его глуповатую ухмылку, когда он вспомнит, что между ними три часа разницы во времени. — Где ты?

— Дело в том, что я здесь, — торжественно произнес он.

— Где здесь? — смутилась Дана и покачала головой, как будто он мог ее видеть.

— Дэйнс, возьми себя в руки, — терпеливо сказал Питер. — Я в Лос-Анджелесе. Прилетел из Сан-Франциско сегодня первым рейсом, и сегодня днем приеду к тебе.

— Здесь? Ты правда здесь? — Дана опустила ноги на пол и села прямо. — Сколько ты здесь пробудешь?

— Только одну ночь. Завтра мне надо возвращаться на Восток. А теперь одевайся и поставь кофе. Я приеду, как только разберусь в этих чертовых дорогах.

— Тогда я вряд ли тебя увижу, — простонала Дана. — Ты безнадежно потеряешься.

— Верь и надейся, женщина. Я уже выезжаю. — Питер бросил трубку на рычаг, и Дана, кладя свою трубку гораздо более осторожно, сияла. Она поднялась и прошла в ванную. С тех пор как она переехала в свой собственный дом в Малибу, она регулярно разговаривала с Нэнси и Пэгги, и Питер преданно звонил ей, не оставляя без внимания, но ни разу с того времени, когда она, нервная и переутомленная, торопливо улаживала дела с адвокатами и подавала на развод в Нью-Йорке, она не видела никого из Семерки. На секунду ее лицо омрачилось, когда вспомнила о разводе. Благодаря Гэвину все бумаги были оформлены быстро. Он убедил Маршалла подписать согласие на развод в тот же день, когда получил, но решение суда вступит в законную силу еще через восемь месяцев. Маршалл и Гэвин до сих пор ничего не знают о ребенке, подумала она. Единственным кошмаром, который неотступно преследовал ее, было опасение, что люди Фоулера разузнают все и потребуют права опеки над не рожденным еще ребенком.

Она быстро высушила полотенцем волосы и накинула хлопчатобумажный халат поверх футболки. Обошла маленький домик, собирая журналы, раскиданные по полу, и вымыла несколько тарелок, оставленных прошлым вечером в раковине. К тому времени, когда она украсила маленький круглый столик вазочкой с цветами из ее сада, сорвала апельсины с дерева у задней двери, раздался звонок, и охранник у ворот спросил, ожидает ли она некоего мистера Крэйна. Она вышла на улицу встречать гостя. Машина Питера, взятая напрокат, приближалась, он высунулся из окна, пытаясь прочесть имена владельцев домов на почтовых ящиках.

— Убежище Наследницы? — вкрадчиво спросил Питер, разглядывая маленький домик под эвкалиптами, почти не видный за зарослями. — Я думал, ты прожигаешь жизнь у бассейна, окруженная настоящими звездами Голливуда. — Он одобрительно посмотрел на нее. — А вместо этого нахожу тебя здесь, пышущую здоровьем, ставшую еще прекрасней, чем была. — Он раскрыл объятия, и Дана радостно кинулась навстречу.

— Негодник. — Она опустила голову ему на грудь. — Разве я когда-нибудь прожигала жизнь? И, кроме того, бабушка восстанет из гроба и будет преследовать меня, если я буду швыряться деньгами. — Она гордо посмотрела на маленький серый домик. — Ну разве здесь не чудесно? Это самая потрясающая веранда в мире с видом на океан, и он мой! — Она дернула его за рукав. — Это мой первый собственный дом. Подожди, ты еще не видел кухню!