Серебряное кресло

Все чувствовали, что им положен, как сказал бы Юстэс, передых. Когда Колдунья заперла дверь, она велела своим подданным ее не беспокоить. Теперь первым делом надо было позаботиться о ногах Хмура. На повязки пошли две простыни из спальни принца, разорванные на полосы и смазанные оливковым маслом. Затем все присели отдохнуть, перекусить и обсудить план бегства.

Рилиан сказал, что выбраться на поверхность нетрудно, отверстий здесь множество. Но ему не доводилось выходить одному, а к этим отверстиям они с Колдуньей добирались на корабле по Мрачному морю. Никто не может знать, что сделают подземцы, если он явится в порт без Колдуньи с тремя чужестранцами и потребует корабль. Правда, один из новых выходов был по эту сторону моря, всего в нескольких милях. Принц знал, что этот выход прокопан до самой поверхности, возможно — закончен совсем, а Колдунья прибыла сказать ему об этом и начать поход. Даже если это не так, они и сами могли бы докопать остальное, если только им удастся добраться туда и если там нет охраны.

— Если бы спросили меня… — начал Хмур, но Юстэс воскликнул:

— Слушайте, что это за шум?

— Вот и я думаю, — сказала Джил.

Все они слышали шум, но нарастал он так постепенно, что они не заметили когда он появился. Сначала это был как бы легкий шум ветра, затем — словно рокот моря, наконец раздался треск, грохот, голоса и какой-то рев.

— Клянусь Асланом, — воскликнул принц, — эта безмолвная местность обрела язык!

Он поднялся, подошел к окну и раздвинул занавески. Остальные столпились вокруг него.

Они увидели ярко-красный свет. Он шел с дальней стороны города, и огромные мрачные здания чернели на багряном фоне. Свет лился вдоль улиц, ведущих к замку, а на них творилось что-то странное. Толпы уже не было. Тут и там по двое и по трое мелькали подземцы. Вели они себя так, словно от кого-то прятались, — ныряли в тень уступов и дверей, быстро перебегали открытые места и ныряли снова. Но самым странным (особенно для тех, кто знал гномов) был шум. Кричали и вопили повсюду. Со стороны порта доносился низкий, грохочущий рев, сотрясавший уже весь город.

— Что это с ними? — спросил Юстэс. — Неужели они так орут?

— Навряд ли, — ответил принц. — Сколько я тут томился, ни один мерзавец даже громко не говорил. Какая-нибудь новая гадость.

— А что это за красный свет? — спросила Джил. — Что-нибудь горит?

Если бы спросили меня, — сказал Хмур, я сказал бы, что это подземный огонь рвется наверх. Будет новый вулкан. А мы окажемся в самом центре, это уж точно.

— Посмотрите на корабль! — воскликнул Юстэс. — Почему он так быстро плывет? Ведь на нем нет гребцов.

— Смотрите, смотрите! — вскричал принц. — Корабль миновал порт, он уже на улице! Корабли плывут по городу! Вода в море поднялась. Это — наводнение. Хорошо еще, что замок на высоком месте. Но вода прибывает быстро.

— Да что же это такое? — закричала Джил. — Огонь, вода, люди мечутся по улицам!

— Я знаю, что это такое, — сказал Хмур. — Колдунья оставила в наследство целый набор чародейств, и если она умрет, царство ее развалится. Она из тех, кто готов умереть, если знает, что убивший ее сгорит, утонет, вообще погибнет вскоре после нее.

— Вот именно, дружище квакль, — согласился принц. — Когда мы отсекли голову, колдовству ее был положен конец, и теперь глубинные земли рушатся. Мы видим конец Подземья.

— Что же, мы будем так сидеть и ждать? — взволнованно спросила Джил.

— Ни в коем случае, — сказал принц. — Мой Уголек и Колдуньина Снежинка стоят в замковом стойле. Будем продвигаться к верхним землям и искать выход. На каждом коне поместится двое всадников.

— Ваше высочество не забудет надеть доспехи? — спросил Хмур. — Мне не очень-то нравится их вид, — указал он на улицу. Все посмотрели вниз. Десятки подземцев шли со стороны порта, но уже не беспорядочно. Они передвигались, как солдаты при атаке, совершая броски и укрываясь.

— Видеть не хочу больше эти доспехи, — сказал принц. — Я в них как в передвижной тюрьме. Они пропитаны колдовством и рабством. Но щит я возьму.

Он вышел из комнаты и когда вернулся, глаза его сияли.

— Взгляните, друзья! — сказал он, протягивая свой щит. — Час назад он был черным и без герба, а теперь!.. Щит блестел, как серебро, и на нем, ярче крови или вишен, пламенел лев.

— Теперь ясно, — сказал принц, — что Аслан поведет нас, что бы с нами ни случилось. Преклоним колени и поцелуем его изображение. Затем мы спустимся в город и примем судьбу, посланную нам.

Так они и сделали. Когда Юстэс прощался с Джил, он сказал:

— До свиданья. Прости, что хамил. Надеюсь, ты доберешься невредимой.

А Джил сказала:

— До свиданья. Прости, что бывала свиньей.

В первый раз они покаялись друг перед другом, ведь в школе это не принято.