Серебряное небо

На каждую ее фразу Джедай кивал все более сосредоточенно, и когда Лесли, закончив объяснения, спросила:

— Ну что, сможешь? — он взглянул на нее непонимающе.

— Что? А, да, конечно смогу.

Полез в шатер и через минуту вылез оттуда в куртке и с топором.

— Я пойду посмотрю вокруг.

— Когда будет готов завтрак, я тебя позову, — сказала ему вслед Лесли.

За завтраком Джедай молчал и думал о чем-то своем; ел быстро — видно было, что ему не терпится заняться шалашом. Лишь под конец он обратил внимание и на нее:

— Ты, кажется, на охоту собиралась?

— Да…

— Если по дороге увидишь камни, примерно вот такие, — показал руками нечто размером с собачью голову, — скажи мне, — с тем встал и, прихватив с собой недоеденную лепешку, снова пошел в лес.

Первую добычу Лесли подстрелила всего в четверти мили от стоянки. Неторопливо трусившие перед ней собаки вдруг рванулись вперед, затявкали из-за деревьев — догнав их, Лесли увидела сидевшую на сосне, футах в пятнадцати от земли, тетерку.

Глупая птица, уверенная в своей неуязвимости, наклоняла голову и рассматривала крутившихся внизу собак то одним, то другим глазом. И просчиталась: арбалетная стрела достала ее и на этой «недосягаемой» высоте.

Хотя добыча была небольшая, Лесли сочла ее хорошим предзнаменованием. Вообще настроение у нее было куда лучше, чем всю последнюю неделю: выматывающий душу ветер напоминал о себе лишь легким дуновением, снег приятно похрустывал под ногами. А главное, появилась какая-то определенность: если Джедай сумеет построить шалаш, то они смогут благополучно, даже почти с комфортом перезимовать в нем.

Немного погодя собаки обнаружили следы стада кабанов — крупного самца и шести или семи самок и подсвинков. Оставлены они были на рассвете, незадолго до конца снегопада. По поведению Алы Лесли поняла, что с тех пор свиньи успели уйти далеко — будь добыча поблизости, старая опытная охотница уже учуяла бы ее и, не дожидаясь приказа, кинулась следом, увлекая за собой Стаю. А тут она лишь понюхала следы и скептически взглянула на Лесли, словно говоря: «Если ты очень хочешь, я, конечно, попробую, но…»

Лесли махнула рукой: «Пошли дальше!»

Вскоре их путь пересек ручей. Кое-где из устилавшего дно песка торчали верхушки валунов — по ним она и перебралась на другой берег.

Именно здесь ее постигла неслыханная удача. Внезапно вся Стая с громким лаем ринулась к поросшей кустарником лощине. Лесли побежала следом, увидела, как собаки с разных сторон врезаются в заросли, исчезают в них… и тут из кустов, прямо на нее, выбежала дикая индейка. Распахнула крылья, собираясь взлететь, но Лесли сбила ее стрелой едва ли не раньше, чем сообразила, что происходит. Скинула с плеча второй арбалет, и вовремя: следующая индейка выскочила вслед за первой.

Со всех сторон слышался лай, рычание и треск кустов. На другом конце лощины несколько индеек сумели подняться в воздух и, громко хлопая крыльями, набирали высоту.

Лесли достала из подсумка новую стрелу, но в этот момент ярдах в пяти от нее на открытое место выскочил огромный индюк — настоящий монстр с отблескивающими медной рыжиной перьями. На бегу расправил крылья, взмыл вверх — Лесли метнула в него нож, не слишком надеясь на успех, но попала точно в цель, и птица, трепыхаясь, рухнула на землю.

В два прыжка преодолев разделявшее их расстояние, Лесли навалилась на индюка всем весом и обеими руками вцепилась в голую, как у ящерицы, шею. Лишь когда почувствовала, что тот уже не шевелится, выпрямилась и огляделась.

В лощине все снова было мирно и спокойно — ни треска веток, ни суматошно взмывающих вверх птиц. Где-то за кустами потявкивали собаки.

Прибежала Ала, распахнула в улыбке пасть, всем видом показывая, что надо идти за ней. Оказывается, собаки тоже завалили индюка — чуть поменьше, чем добытый Лесли — и, приученные не есть добычу без разрешения, крутились вокруг нее, дожидаясь хозяйку и подвывая от нетерпения.

Три индейки у нее уже было, поэтому, ободрав тушку, она рассекла ее на куски, приговаривая: «Подождите, сейчас всем достанется!» Собаки жадно, чуть ли не из-под ножа хватали мясо, отбегали в стороны и принимались есть.

Крупную добычу Лесли обычно разделывала на месте, но в этот раз — уж очень хороши были птицы! — захотелось похвастаться перед Джедаем. Так что, связав ремнем всех трех индеек, она закинула их за спину и пустилась в обратный путь.

Стук топора она услышала за милю от стоянки. К тому времени она уже успела подсчитать в уме, сколько весят индейки — выходило фунтов пятьдесят — и проклясть все на свете, включая собственную глупость: ведь могла же их выпотрошить — все легче тащить было бы!

До знакомой ели она добрела из последних сил, никого рядом не обнаружив, поплелась на стук — и ярдов через сто увидела живописное зрелище.