Серебряное прикосновение

На улице, где жили Джон и Эстер, было относительно тихо. По крайней мере, сторожа, обеспечивающие порядок, не боялись ходить поодиночке и в ночное время каждый час выкрикивали «Все спокойно!».

У Эстер была хорошая соседка — одинокая средних лет женщина. Она жила в комнате напротив, и Эстер частенько заходила к ней в гости. Но с рождением ребенка все изменилось. Прежде всего, Эстер боялась, что Джосс может подхватить какую-нибудь инфекцию и заболеть. Воздух в доме и окрестностях был далеко не чистым, и сколько бы Эстер ни мыла свою комнату, атмосферу поменять она не могла.

Привыкшая к чистоте просторного Стрэнда, здесь при выходе на улицу Эстер была вынуждена одевать высокие деревянные башмаки, чтобы не запачкать юбки. Улочка была такая узенькая, что жители домов, стоящих на противоположных сторонах, вполне могли бы обмениваться рукопожатиями, высовываясь из открытых окон. Тротуар заполняли кучи гниющих отбросов. Летом, если дул хоть слабенький ветерок, уже было невозможно держать окна открытыми. Иногда зловоние заполняло и коридоры дома, потому что некоторые его обитатели выкидывали за дверь комнат столько же мусора, сколько летело за окна на улицу.

Со дня их приезда Эстер регулярно наполняла специальные мисочки ароматической смесью из высушенных листьев и лепестков растений и расставляла их на буфете, каминной полке и возле постели, чтобы в комнате пахло свежестью и цветами. Всякий раз, отправляясь с маленьким Джоссом в парк на прогулку, Эстер собирала дикие маргаритки, сладкую гвоздику и ромашки, и добавляла к ним опавшие лепестки роз. Затем она высушивала их, туда же добавляла немного деревянной стружки и крошку стеблей лаванды. Лаванду можно было купить за гроши у уличных торговцев, так же как и розмарин, тмин, бальзамы из шалфея и лимона, ягоды можжевельника. Эстер делала различные смеси из этих трав, вспомнив то, чему когда-то давно учила ее мать, и верила, надеялась, что это поможет очистить воздух и оградить малыша от болезней.

Кроме этого, постоянной головной болью Эстер были деньги. Джон не брал себе ни фартинга из своей нищенской зарплаты, и Эстер часто становилось очень стыдно, когда она в отчаянии срывалась и говорила мужу грубости. Такое случалось, если Эстер не могла купить достаточно еды, понимала, что их семье грозит голод, и медленно сходила с ума от этой мысли. Или же если заболевал Джосс и изводил ее своим плачем.

И хотя Джон терпеливо сносил все ее нервные срывы, Эстер видела, что это очень утомляет и раздражает его. Иногда ей хотелось, чтобы Джон наорал на нее в ответ, давая таким образом право раздуть скандал еще больше и отвести душу, но он никогда не делал этого. Эстер и не подозревала раньше, что со спокойным миролюбивым мужчиной подчас бывает так тяжело жить. Единственный раз, когда она видела Джона в разгневанном состоянии, был очень давно, во время их первой и единственной ссоры из-за Каролины, тогда, еще до беременности Эстер, после которой они чуть не потеряли друг друга. И ей очень не хотелось, чтобы подобная сцена повторилась.

Как-то раз Джон услышал, что вроде бы освободилось место рабочего во второразрядной мастерской Уайтчепел. И когда он туда обратился, то понял, что это как раз то место, которое ему нужно. Слишком маленькой и незначительной была эта мастерская, чтобы туда присылать «черный список» с его фамилией. С одной стороны, Джон сразу увидел, что работа там ведется не в том стиле и не по тем стандартам качества, к которым он привык в больших мастерских. Сам хозяин — раздражительный, ворчливый старикашка, практически не появлялся в цехе, где производили солонки, табакерки и тому подобную мелочь. Зарплата, которую хозяин предложил Джону, была на шиллинг меньше, чем та, что он получал на вытяжке проволоки. Джон долго обсуждал этот вопрос с Эстер и колебался, соглашаться или не соглашаться на это место.

— Мне кажется, нужно попробовать, — убеждала его Эстер, думая про себя, что вот уже скоро Джосса можно будет отнять от груди, и тогда она сможет начать работать сама, как только найдет подходящее место.

— Для тебя это может быть хороший шанс. Всегда лучше начинать карьеру, имея настоящую работу по специальности. А о запрете Харвуда со временем забудут. Если не везде, то где-нибудь — точно.

— Я так и думал, что ты это скажешь, — с гордостью ответил Джон.

Много раз он мечтал о том, чтобы взять Эстер и Джосса и отвезти их в Стаффордшир к деду, который был бы просто счастлив познакомиться с ними, однако его хозяин не давал ему ни выходных, ни отпуска. Исключение делалось лишь в случае смерти кого-нибудь из родственников. К счастью, Джон поддерживал постоянную переписку с дедом. И даже довольно большие почтовые расходы не являлись препятствием для него, так как оплачивали они их пополам.

Наконец-то малыша Джосса перестали кормить грудью. Эстер сразу стала наводить справки о возможной работе, и однажды зимним вечером изложила свои планы Джону.

Он сидел возле пылающего камина с трубкой в зубах, а Эстер тут же, напротив него, в кресле, штопала его чулки.