Серебряное прикосновение

— Он будет делать все-все: и выкорчевывать пни, и стричь траву, если нужно, он и лавочки может сделать деревянные. Он просто мастер!

Эстер не хотелось больше задерживаться в коттедже, и она ушла, размышляя о том, что Томас, должно быть, спокойный, тихий, и очень жаль, что у него такая шумная и не слишком приятная супруга.

Однако прошел еще целый месяц, прежде чем Эстер смогла посетить сад Эшдейла и выбрать травы. Она была обязана помочь Джону в обустройстве новой мастерской, к тому же он остро ощущал ее отсутствие за рабочим столом. По счастью, Абигайль, помимо присмотра за детьми, успевала еще и помогать Эстер по хозяйству. Она специально наняла двух местных девушек, чтобы выучить их готовить и прибирать в доме, и еще нескольких человек в качестве прислуги, для замены тех, что не пожелали покинуть Лондон вместе с Бэйтменами.

В один теплый, солнечный день Эстер с корзинкой в руке отворила высокую резную калитку в усадьбу Эшдейлов. Накануне она известила Томаса о своем приходе, и тот оставил ворота в сад открытыми.

Лужайки по обеим сторонам дорожки, посыпанной гравием, казались искусственными, сделанными из бархата. Ни одного дикого цветочка, не говоря уже о сорняках. Да, Том был добросовестным и замечательным садовником!

Эстер ненадолго задержала взгляд на особняке, выстроенном из розового кирпича. Каменный архитрав украшал высокие окна, закрытые изнутри ставнями. Изящные дорические колонны поддерживали элегантный портик над парадным входом. Медные ручки тяжелой двери были до блеска отполированы, видимо, стараниями миссис Коул.

Особняк выглядел уютным семейным гнездом, которое в прошлом наполняли веселые детские голоса, оживленный шум игр и праздников, словом, где раньше жизнь била ключом. Но теперь в доме и вокруг него царила гробовая, кладбищенская тишина. Запертые ставни придавали ему угрюмый, неприветливый вид…

Эстер свернула на одну из тропинок и пошла в южную сторону сада. Завернув за угол дома, она увидела еще несколько лужаек с красивыми цветочными клумбами. Там же росли несколько деревьев и небольшой кустарник. Эстер словно попала в другой мир. Казалось, ни один звук извне — из таверны, с проселочной дороги, — не мог проникнуть туда, лишь шум листвы да пение птиц, прославляющих солнце и новый день. Аромат роз и жимолости наполнял воздух. Эстер присела на каменную скамеечку и некоторое время молча, с наслаждением вдыхала чудесный запах цветов и свежей зелени. Ей на мгновение показалось, что в этом саду время останавливается, чтобы отдохнуть немного. И с улыбкой на губах Эстер прогнала от себя это странное ощущение, вспомнив, сколько дел ожидает ее дома, где стрелки часов бегут как сумасшедшие. С сожалением она поднялась со скамьи и отправилась дальше вглубь сада, по узенькой тропинке, проложенной через живую изгородь к кухне и заднему двору.

Густой, терпкий запах трав Эстер ощутила задолго до того, как увидела сами грядки. Изобилие и разнообразие их поражало воображение, а сам травяной ковер напоминал лоскутное разноцветное одеяло… Живая изгородь окружала этот небольшой уголок сада со всех сторон, чтобы хозяйка дома при желании могла сама, без постороннего глаза, выбрать приправы к еде на свой вкус, следуя кулинарным секретам, или просто полить растения и прополоть их. Настоящая хозяйка-знаток трав всегда ухаживает за грядками сама.

Эстер осторожно пробиралась через кустики трав, иногда останавливалась и нагибалась, чтобы сорвать веточку нужного ей растения, аккуратно срезая черенки специальными ножницами и укладывая их в корзинку. Над головой Эстер порхали бабочки, иногда с гудением пролетали пчелы…

— Вы кто такая, и какого черта вам здесь надо?

От неожиданности Эстер резко выпрямилась и, оступившись, чуть не упала. Перед ней стоял высокий огромный мужчина, широкий в плечах, настоящий гигант. В глазах его сверкало удивление и гнев одновременно, а голос — чистый, густой баритон мог бы стать гордостью любой оперной труппы. На вид мужчине было около сорока. Скуластое широкое лицо украшал крупный, красивой формы нос, зеленовато-карие глаза и тяжелый квадратный подбородок.

Эстер догадалась, что скорее всего это был сам хозяин усадьбы, и с достоинством и гордостью расправила плечи и вздернула подбородок, ощущая внутри страшную неловкость от того, что ее застали врасплох в чужом саду, будто девчонку-подростка.

— Вы, должно быть, Джеймс Эшдейл, — произнесла она, тщательно выговаривая каждый звук. — Меня зовут Эстер Бэйтмен. Мы недавно переехали сюда из города. Я совершенно не ожидала увидеть вас, а тем более, познакомиться с вами при столь неловких обстоятельствах. Извините, я немедленно ухожу.

И Эстер подняла корзину, а затем направилась к выходу усадьбы.

— Где ваш дом? — крикнул ей в спину Эшдейл. — Надеюсь, вы не остановились в здешней таверне?

Тон его голоса изменился, стал мягче.