Серебряные глаза

Джон объявил себя «автором», когда им было по шесть лет, а писать и читать научился в четыре года, на год раньше остальных друзей. В семь лет он закончил свой первый «роман», заставил всех своих родственников и друзей прочесть сей малограмотный труд, к которому прилагались загадочные иллюстрации, а потом требовал отзывов. Чарли помнила, что поставила ему всего две звезды.

Услышав этот вопрос, Джон рассмеялся.

– Вообще-то теперь я пишу букву «Е» правильно, – фыркнул он. – Поверить не могу, что ты до сих пор об этом помнишь. Но вообще-то, да, пишу. – Он умолк, хотя явно хотел рассказать больше.

– Что ты пишешь? – послушно спросила Чарли, и Джон, опустив взгляд, заговорил, обращаясь по большей части к лежавшей на столе салфетке.

– Э-э-э… В основном короткие рассказы. Вообще-то в прошлом году я даже опубликовал один. Правда, в журнале, так что это мелочь.

Все уважительно заахали, и Джон поднял взгляд, смущенный и польщенный одновременно.

– О чем был рассказ? – спросила Чарли.

Джон помедлил, вероятно, размышляя, рассказывать или нет, но тут вернулась официантка с подносом. Они все заказали блюда из раздела меню, отведенного завтраку: кофе, яичница и бекон; только Карлтон заказал блинчики с черникой. Еда выглядела аппетитно – так и хотелось воскликнуть: «Отличное начало дня!» Чарли откусила кусок от своего тоста, и какое-то время все молча жевали.

– Слушай, Карлтон, – вдруг сказал Джон. – Так что случилось с «Фредди»?

Ответом ему было потрясенное молчание. Карлтон нервно посмотрел на Чарли, Джессика уставилась в потолок. Джон густо покраснел, и Чарли поспешила сказать:

– Все в порядке, Карлтон. Мне бы тоже хотелось это знать.

Карлтон пожал плечами и нервным движением потыкал блинчики вилкой.

– Построили новое здание, – наконец проговорил он.

– И что именно построили? – поинтересовалась Джессика.

– Что там теперь? Здание надстроили или просто снесли? – спросил Джон.

Карлтон снова пожал плечами, быстро, словно страдал от нервного тика.

– Говорю же, не знаю. С дороги не видно, слишком далеко, и я ни у кого не узнавал. Может, сдали кому-то в аренду, а уж что там устроили – понятия не имею. Много лет все было закрыто и велись какие-то работы, так что неясно, стоит ли старое здание.

– Значит, есть вероятность, что оно до сих пор там? – с плохо скрываемым волнением спросила Джессика.

– Как я уже сказал, понятия не имею, – ответил Карлтон.

Чарли вдруг показалось, что освещение в закусочной чересчур яркое и свет режет глаза. Она почувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение. Девушка почти ничего не съела, но вдруг поняла, что встает, вытаскивает из кармана несколько смятых банкнот и роняет на стол.

– Я выйду ненадолго, – сказала она. – Покурить, – добавила она поспешно. «Ты же не куришь». Девушка зашагала к двери, распекая себя за эту неуклюжую ложь, протолкалась мимо семейства из четырех человек, даже не извинившись, и наконец шагнула за порог, прямо в объятия холодного вечернего воздуха. Дойдя до машины, она присела на капот, и металл слегка прогнулся под ее весом. Чарли несколько раз глубоко вдохнула холодный воздух – словно воды глотнула – и закрыла глаза. «Ты же знала, что об этом зайдет речь. Ты знала, что придется об этом говорить», – напомнила она себе. По дороге сюда она тренировалась, воскрешала в памяти приятные воспоминания, представляла, как улыбнется и скажет: «А помните?» Чарли казалось, что она к этому готова, и конечно же она ошиблась. Иначе почему она сбежала из закусочной, как ребенок?

– Чарли?

Она открыла глаза и увидела, что рядом с машиной стоит Джон, протягивая ей куртку.

– Ты куртку забыла, – сказал он, и Чарли заставила себя улыбнуться.

– Спасибо, – поблагодарила она. Потом накинула куртку на плечи и подвинулась, давая место Джону.

– Извини за это, – сказала она. На парковке было довольно темно, и все же Чарли увидела, что юноша покраснел до корней волос. Он осторожно присел на капот, не придвигаясь к девушке вплотную.

– Я так и не научился думать, прежде чем что-то сказать. Прости. – Джон посмотрел на пролетающий по небу самолет.

Чарли улыбнулась, на сей раз искренне.

– Все в порядке. Я знала, что эта тема рано или поздно всплывет. Просто… Звучит глупо, но я никогда об этом не думала. Не позволяла себе думать. Кроме моей тети, никто не знает, что произошло, а мы никогда об этом не говорили. Потом я приехала сюда, и вдруг оказалось, что все об этом говорят. Я просто удивилась, только и всего.

– Ой-ой. – Джон указал на кафе, и Чарли увидела, что в дверях закусочной стоят Джессика и Карлтон. Девушка помахала им, и ребята подошли.

– Помните, как-то раз «У Фредди» заклинило карусель, и Марле вместе с тем вредным мальчишкой Билли пришлось на ней кататься до тех пор, пока родители их не сняли? – сказала Чарли.

Джон засмеялся, и, слушая его смех, Чарли невольно улыбнулась.

– Лица у них сделались ярко-красные, и они рыдали, как маленькие. – Она закрыла лицо ладонями, устыдившись своего веселья по такому поводу.

Последовало короткое удивленное молчание, затем Карлтон захихикал.

– А потом Марлу вырвало прямо на Билли!