Читаем Серебряные колокольчики (СИ) полностью

- Ты что-то искал на карте? Позволь я тебе кое-что покажу, - сказал он, положив руку на плечо Тома, - а вы, парни, пока присаживайтесь, располагайтесь, Мария и Даниелла будут здесь с минуты на минуту, - сказал Бенни парням, прежде чем снова обратил своё внимание на карту.



Билл улыбнулся и плюхнулся на диванчик рядом с Густавом. Он знал, что это была уже маленькая традиция - Бенни всегда всем, кто интересовался, рассказывал о своей родине - Сицилии, которая была обведена на карте в кружок красным маркером.


- Мои бабушка и дедушка были роддом из этого маленького городка, - Бенни начал рассказывать Тому свою родословную, показывая на карте свою родину, затем стал подробно рассказывать о каждом члене семьи, показывая старые чёрно-белые фотографии на стене.


Существовала даже шутка, что после общения с Бенни, ты будешь знать о его родословной больше, чем о своей собственной.



Спустя пять минут Том присоединился к парням. Сев напротив Билла, он улыбнулся и произнёс, - Клёвый чувак!


Билл хотел что-то ответить, но в этот момент к ним опять подошёл Бенни} }


- Погоди секунду, - сказал он Биллу, - я сейчас позову Марию. Мария!!, - крикнул он и помахал женщине в зелёном платье. Она была пухленькая, с ярким румянцем на щеках, её каштановые волосы были аккуратно собраны в пучок. Бенни громко произнёс что-то по-итальянски и глаза женщины засияли, когда она увидела Билла.



- О,Билл!, - она наклонилась и обняла его, - Я так рада видеть тебя!, - она радостно улыбнулась и перевела взгляд на Тома, - А...?


- Это Том, парень Билла, - сказал Бенни полушёпотом, - мне кажется, Билл сделал отличный выбор.


Услышав эти слова, Том слегка покраснел. Мария рассмеялась и подойдя к Тому, поцеловала его в обе щеки.


- Билл!, - молодая девушка, лет шестнадцати, пожбежала к Биллу. У неё были глаза отца и такие же шелковистые каштановые волосы, как у мамы. Это была Даниелла, дочь Бенни и Марии. Она широко улыбнулась, её глаза округлились. Мельком глянув на Тома, она опять обернулась к Биллу, - это что правда твой парень??!



Георг рассмеялся, - Даниелла, ты так взбудоражена!


Том глянул на девушку и улыбаясь произнёс, - Да, я парень Билла.


- Ух ты! Круто!, - девушка расплылась в мечтательной улыбке. Она была таким же безнадёжным романтиком, как и Билл.


- Теперь Том член нашей семьи! Мария, прими заказ у парней, а я пока пойду подброшу дров в печь, - Бенни хлопнул в ладоши и удаляясь произнёс, - так, где мой фартук?


Мария усмехнулась, - Даниелла, помоги папе найти его фартук, - Даниелла кивнулла и одарив четырёх парней лучезарной улыбкой, побежала за отцом.



- Ок, - Мария достала блокнот и ручку из кармана её передника, - Что мои мальчики будут заказывать?



*****}

}- О, это было круто, - простонал Том, когда они с Биллом вошли в дом, - Мне кажется, что мой желудок сейчас лопнет.


Билл усмехнулся, - Я же тебе говорил, что там подают огромные порции.


Он снял ботинки и зацепив плечом Тома, направился в гостинную.


Войдя в холл, Билл остановился и вздохнул.




Некоторые из рождественских украшений, всё ещё висели, но ёлки уже не было; гирлянды и ёлочные шары были убраны в коробки и спрятаны до следующего года.} }


Даже на улице были сняты зелёные и красные гирлянды; только белые огоньки оставили на кустах.


Лишь несколько красных бантов и серебряных колокольчиков,всё ещё висевших на книжных шкафах,и висящий на двери еловый венок с золотыми шишками напоминал о Рождестве.


Постепенно праздничное настроение улетучивалось; начинались обычные будни. Но, тем не менее, Билл всегда чувствовал тепло домашнего очага в этом доме. Он дорожил тем, что у него была такая дружная семья, где царило полное взаимопонимание и гармония.



Билл улыбнулся и медленно снял своё пальто, которое было так похоже на то пальто Тома, которое он одевал. Невозможно забыть тот момент, когда Том предложил ему своё пальто... когда Билл одел его и почувствовал запах парфюма Тома... как он носил его и каждый день с наслаждением вдыхал запах Тома, а потом запах его парфюма стал выветриваться и Билл с грустью отметил, что пальто начинает больше пахнуть его одеколоном , чем одеколоном Тома...


Но сейчас это не имело уже никакого значения, потому что сейчас Том был его парнем.



Билл собрался вернуться в фойе, чтобы повесить пальто, как в холл вошёл Том, плавно обвил рукой талию Билла и прижав его к себе, поцеловал.


- О, бедный малыш, - заворковал Билл, - как твой животик? Всё ещё болит?


Том покачал головой и погладил свой живот


- Я переел. Съел слишком много лазаньи. Чувствую себя фаршированным гусем.


- Скоро пройдёт, - усмехнулся Билл и нежно обвил руками шею Тома


Том посмотрел на него и надул губы, - Чувствую себя жирдяем.


- Да прекрати! Сделай несколько приседаний и всё нормализуется. Тебе далеко до ожирения, поверь мне.


Том усмехнулся. Билл приподнял бровь, - Что?


- Ненавижу приседания, - сказал Том и опять обхватив Билла за талию, прижал его к себе и поцеловал в шею, - Давай посмотрим какой-то фильм...


Билл хихикнул:


- Это действительно означает "посмотрим фильм" или ты имел ввиду кое-что другое ?


Том широко улыбнулся.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее