Серебряные коньки

Но и здесь родятся, живут и умирают люди и даже разводят себе сады в плавающих по каналам лодках. Фермы с крышами, похожими на широкополые, надвинутые на глаза шляпы, стоят на сваях с таким вызывающим видом, как будто хотят сказать: «Как бы там ни было, а мы намерены остаться сухими!» Даже лошадям привязывают к копытам широкие подставки, чтобы им не приходилось слишком пачкаться, шлепая по лужам и грязи.

Но зато для уток здесь настоящий рай. Детям тут тоже живется отлично, в особенности летом. Сколько здесь луж, по которым так приятно бегать, сняв башмаки и чулки! Как удобно пускать кораблики или кататься на лодке! Какие чудесные места для рыбной ловли и купания!

Города в Голландии кажутся на первый взгляд какой-то чащей из домов, мостов, церквей и кораблей, над которыми поднимаются мачты, деревья и колокольни. В некоторых городах суда подплывают к самым домам владельцев и нагружаются из окон верхнего этажа; каждый сад и парк огорожен насыпью.

Местами попадаются живые изгороди; деревянные решетки – редкость, а каменная ограда кажется голландцу чем-то уж совсем невероятным. Дело в том, что здесь нет камня. Для укрепления берегов громадные каменные глыбы привозили из других стран, а весь местный мелкий камень ушел на мощение улиц и дорог. Ни один голландский мальчик, хотя бы он ждал до тех пор, пока у него вырастет борода, не найдет на своей родине ни кремня, ни голыша, чтобы пустить его рикошетом по воде или бросить вдогонку за кроликом.

Вся страна прорезана каналами всевозможных размеров, начиная с Северного Голландского для кораблей – одного из самых гигантских сооружений в мире – до такого, через который может перепрыгнуть ребенок. Сухопутные дороги – редкость в этой водяной стране. Вместо них служат каналы, на которых то и дело снуют пассажирские суда – трешкоты; для перевозки же дров и навоза употребляются особые суда – пашкоты.

Каждый участок обработанной земли тоже прорезан сетью небольших каналов, так что земледелец подъезжает к своему полю, лугу, саду или овину[1] не в телеге, а в лодке.

Казалось бы, что в стране, где такое изобилие воды, каждому найдется, чем утолить жажду. Но на деле оказывается не так. Несмотря на переполненные реки, озера и каналы, во многих округах Голландии совсем нет воды, пригодной для питья. И несчастным жителям приходится посылать за ней в Утрехт и другие отдаленные места или же пить только пиво и вино.

Ветряные мельницы, похожие на стаи огромных морских птиц, разбросаны по всей стране. Все деревья подрезаны по одному очень странному и смешному образцу, а стволы выкрашены в зеленую, красную, желтую или белую краску. Женщины, мужчины и дети ходят в деревянных башмаках без пяток, крестьянские девушки, не имеющие женихов, нанимают за деньги молодых людей, чтобы те провожали их на ярмарку, а нежные супруги «запрягаются» парой и, идя по берегу канала, тащат свой пашкот на рынок.

Глава II. Голландия. – Рафф Бринкер

Природные особенности Голландии и постоянная борьба, которую приходится вести с морем, приучили жителей к терпению, настойчивости и неутомимой деятельности. На вид тихие и флегматичные, голландцы на самом деле замечательно смелы и предприимчивы. Они обогатили мир многими великими открытиями и изобретениями и добились первенства в мореплавании и торговле. У них процветают науки и искусства и высоко поставлено дело образования и общественной благотворительности. Ни один народ не тратит столько денег и труда на общеполезные предприятия и работы.

В Голландии насчитывают до десяти тысяч больших ветряных мельниц, крылья которых доходят иногда до ста двадцати футов[2] в длину. На них пилят бревна, треплют пеньку, мелют зерно и производят много других работ. Но главное их назначение состоит в выкачивании воды из низких местностей в каналы и предохранении страны от наводнений. На их содержание тратится ежегодно около десяти миллионов долларов.

Некоторые из этих мельниц построены по самому первобытному образцу, но зато другие, новые, отличаются замечательным устройством. При помощи какого-то замысловатого механизма их крылья устанавливаются сами в наиболее выгодное для работы положение. Мельнику нечего заботиться об этом. Он может спокойно спать, зная, что его мельница не упустит ни одной перемены ветра и воспользуется как можно лучше каждой из них. Как только подует хотя бы самый легкий ветерок, крылья расходятся, стараясь уловить его, а когда поднимается буря, они сжимаются, как листья мимозы, и не представляют значительного сопротивления силе ветра.