Серебряные пули с урановым сердечником

– Ты будешь главным д-действующим п-персона-жем, – пояснил я. – Золушкой, нашедшей своего д-долгожданного волшебного п-принца… а, ты же не знаешь этой сказки… н-неважно, забудь. Просто ты будешь Золушкой.

– Она – не твоя любимая. – Это было утверждение, а не вопрос.

– Да.

– И та, наверху, – тоже.

– Да. – Это мое «да» было чуть менее уверенным. После того, что произошло между мной и Венджер сегодня вечером… хотя что, собственно, произошло?

«Моя самая большая любовь, – услышал я откуда-то издалека чей-то до боли знакомый голос. Ну да, знакомый – мой собственный голос. – далеко отсюда. Очень далеко».

«Она красивая?»

«Да. Наверное».

«Почему ты об этом спрашиваешь?» – клянусь, я хотел произнести именно эти слова, но звуки, вырвавшиеся из-за враз пересохших губ, сложились в совсем иную фразу.

– Ты красивая, Дайк, – медленно сказал я. – Ты очень красивая.

Это было какое-то странное наваждение – которое, впрочем, через пару секунд исчезло, растворилось без следа. Я озадаченно потряс головой и сосредоточился на деле.

– Итак, у нас имеется пять т-тел с п-признака-ми – очень явными признаками – насильственной с-смерти. Его в-высочество. – Я указал на тело принца эффектным, отработанным еще в Моисеевском «прокурорским» жестом. – Двое в кольчугах, к-которые, судя по ширине плеч и д-диаметру бицепсов, исполняли р-роль особо п-приближенных, э-э… – я запнулся, пытаясь подыскать в с'треве слово, аналогичное земному «костолом», – мхаади, продолжателей-рук. С-субтильный человечек в синем балахоне, с ухоженной белой бородкой, с-скорее всего алхимик или что-нибудь еще, с-связанное с выставкой на столе. И еще один здоровенный тип в к-кожаном фартуке – п-про-стой работяга-палач.

– Странная компания, – заметила Дайк, с любопытством вертя в руках свисающую со стены цепь. Затем ее личико вдруг посерело, она выронила цепь, прижала ладони к щекам и отшатнулась от стены. – На ней кровь.

– Угу, – кивнул я. При ультрафиолетовой подсветке многочисленные пятна на цепях были хорошо заметны – равно как и россыпи плохо замытых брызг на самой стене. – И на д-других тоже. Видимо, п-па-рень в фартуке халатно относился к части с-своих обязанностей.

– Обязанностей?

– Замывать следы, – пояснил я. – Н-наверняка это входило в его обязанности – охрана его высочества не опустится до ползанья с половой т-тряпкой и интеллектуал-алхимик тоже. Ты, то есть Золушка, далеко не п-первая п-посетительница этого п-подвала – но у тебя есть очень х-хорошие шансы этот список завершить.

– Дальше, – ледяным тоном произнесла Дайк.

– Наш общий ныне покойный д-друг принц Ру-мин не любил р-рисковать. Будучи почти наверняка достаточно с-сильным магом – кстати, ты не знаешь, какой Дар у него был?

Дайк отрицательно качнула головой.

– …он все р-равно не желал устраивать магические п-поединки со своими п-потенциальными жертвами. Р-разумно – ведь иногда даже с-слабый, но хорошо владеющий своим с-специфическим Даром маг может одолеть в п-подобном поединке куда более сильного ч-чародея «общего профиля». Я п-понятно излагаю?

– Да. Я не понимаю точного значения некоторых твоих слов, но смысл мне ясен.

– Т-тогда продолжим. Д-для того чтобы свести риск к нулю, принц оборудовал, – я широким жестом обвел разгромленное помещение, – этот уютный подвал. Зачем – очень просто. Здесь его гостьи переставали быть м-магичками и п-превращались в обычных женщин, а женщины, которые в жизни привыкли п-полагаться на свою м-магическую силу, в физическом п-плане были наверняка слабее двух здоровенных мхаади.

Шагнув навстречу Дайк, я расправил плечи и, подняв руки, навис над ней в лучших традициях монстров из второсортных ужастиков. Девушка не шелохнулась.

– Что, с-совсем не страшно? – огорчился я.

– Ты же не хочешь причинить мне вред, – чуть удивленно ответила Дайк. – А если бы захотел – не смог бы.

Интересный ответ. Особенно интересный в свете того, что, по ее же собственным словам, антимагическая аура в подвале продолжает действовать.

– Но те двое, – кивнул я на тела в кольчугах, – хотели.

– Хотели, – подтвердила девушка, приседая на корточки около одного из тел. – А потом они умерли. Вот у этого разбит затылок и сломана шея.

– Видимо, он обо что-то хорошо п-приложился, – заметил я, пытаясь углядеть это что-то в окружающем труп хаосе. Затем я еще раз оценил позу трупа, задрал голову – и углядел на потолке точно над телом неглубокую вмятину. Вмятина была забрызгана темным и по размерам, насколько я мог судить, вполне совпадала с макушкой покойника. – Н-номер раз научился летать, – констатировал я. – Номер же два…

– Сначала он ушибся, – сообщила моя свежеиспеченная патологоанатомша. – Потом начал гореть – и ему было очень больно.

– Тоже научился летать, – вздохнул я. – Полагаю, именно он размазал с-своим телом по с-стенке старичка алхимика – ничего более подходящего на эту роль я не в-вижу. Сам он п-при этом отделался ушибами – но его п-притянули обратно и отправили в новый п-полет. В очаг.

Именно там он и пребывал в данный момент, распространяя по подвалу характерный запах жареной человечины.