Серебряный ангел

Брайди закрыла глаза.

Он осторожно ополаскивал ее волосы, потом бережно их отжимал. Боже, как это было приятно!

Почувствовав на своих плечах руки Тага, Брайди услышала его голос:

— Что-нибудь еще, мадам?

Он поцеловал ее в щеку, и она лукаво улыбнулась.

— Думаю, педикюр может подождать.

— Как скажете, — отозвался Таггарт, подыгрывая шутке.

Пока он устраивал у костра их постель, Брайди расчесывала волосы. Воздух был таким теплым и сухим, что, когда она опустилась на одеяло рядом с Тагом и принялась снимать ботинки, волосы ее были почти высохшие, оставаясь лишь слегка влажными. И падали на плечи длинными, мягкими волнами.

— Жаль, что у меня нет шпилек, — прошептала она, укладываясь рядом с Таггартом и удобно устраиваясь у него на плече.

— Я рад, что у тебя их нет, — сказал он и поцеловал Брайди.

Его рука, обнимавшая ее, скользнула к груди девушки и, несмотря на безмерную усталость, она почувствовала, как ее начинает охватывать горячая и безудержная волна желания.

Рука Тага опустилась еще ниже и быстро расстегнула пуговицы на брюках Брайди. Бросив нерешительный взгляд по ту сторону костра, она прошептала:

— А как же Диггер?

— Он спит, — одними губами прошептал Таг и коснулся языком мочки ее уха. — И мы постараемся не шуметь, правда, милая?

— Да, — выдохнула Брайди и принялась торопливо расстегивать его кальсоны.

Она почувствовала, как с ее ног сползают брюки, и увидела, как Таггарт положил их возле нее.

— Брайди, — прошептал он, укрывая обоих одеялом. — Брайди. — И осторожно раздвинул ее ноги. — Брайди. — Сжал в ладонях ее груди и вошел в нее.

— Да, Таг, да, — прошептала она, плача от радости, облегчения и удовольствия одновременно.

ГЛАВА 24

«Некоторым людям невероятно везет!» — думала Консуэла.

Именно к такой людской категории и принадлежал Ник Мэллори.

Сколько времени они петляли и нарезали круги?! Один Бог знает! Но все-таки, неизвестно каким образом, они выехали прямо к реке, протекавшей неподалеку от города.

— Надеюсь, теперь ты поняла, где мы находимся, моя голубка? — саркастически усмехнулся Ник и, повернувшись в седле, зло посмотрел на Консуэлу.

— Действительно, Ники, — ответила она, притворно удивляясь. — Какой ты умница! Мы ведь почти у Датч Флэт.

Они двинулись вдоль берега реки и где-то через час въехали в долину, миновав развалины Датч Флэта и белое здание железнодорожной станции, к которой, по-прежнему, не был проложен ни один рельс.

Когда впереди замаячила громада Вермиллион Хилла, Консуэла снова подумала о лошадях Тага. Вернулась ли домой вороная кобыла? Девушка закрыла глаза и представила себе, как спасители отодвигают валуны и каменные обломки, расчищая вход в пещеру, и выпускают на свет божий Таггарта.

— Мы отправились на поиски, потому что твоя лошадь вернулась домой без тебя, — скажут ему.

Таг Слоан непременно догадается, что своим спасением он должен быть обязан именно ей, Консуэле Мондрагон, в первую очередь ей, а не кому бы то ни было. И тогда она снова вернется в его красивый дом и будет, как и прежде, получать от него хорошие денежки. Этот мужчина снова будет принадлежать только ей.

Консуэле даже не приходило в голову, что и Брайди тоже могла спастись. Она уже давно не вспоминала о своей рыжеволосой сопернице. Лучше всего было не думать о ней вообще.

Выбравшись на дорогу, по которой в Потлак следовали дилижансы, Консуэла с Ником почти сразу же свернули и объехали по тоненькой тропке основание холма, пока не очутились, наконец, у дома Консуэлы.

Ник спрыгнул с лошади, стащил с нее свой узел с вещами и завел ее в загон. Он сделал все это так быстро, что Консуэла за это время успела лишь спешиться.

— Спасибо за лошадей, моя дорогая, — сказал Мэллори, привязывая вьючную лошадь. — Сейчас я должен поспешить в контору по оформлению территориальных притязаний.

И повернулся было, чтобы уйти, но Консуэла крикнула ему вслед:

— Ники! Подожди. Я иду с тобой.

Остановившись, он обернулся.

— И зачем, интересно?

— Чтобы в документы вписали и мое имя.

— Но это невозможно, mi corazуn. Ты ведь мексиканка.

Она сердито взглянула на него и подбоченилась.

— Я родилась здесь, в Аризоне, Ники, — заявила она с негодованием в голосе. — Я стопроцентная американка. Такая же, как и ты.

Мэллори растерянно почесал затылок, и Консуэла подумала про себя: «ТО-ТО. С ЭТИМ ТЫ УЖЕ НЕ ПОСПОРИШЬ!»

— И ты можешь это доказать? — спросил он, спустя какое-то время. — У тебя есть свидетельство о рождении?

— Нет. Но мистер Тиболт знает меня с детских лет. Он не станет…

— Но он ведь не присутствовал при твоем рождении, правда?

— Да. Но…

Ник покачал головой.

— Мне очень жаль, моя голубка. Но не волнуйся, я о тебе позабочусь. А после того, как улажу все бумажные дела, я вернусь к тебе с бутылкой вина и мы отметим это радостное событие.

И прежде чем девушка успела что-либо ответить, Ник скрылся за домом.

— Он вернется, — прошептала Консуэла, снимая поклажу со своей лошади и начиная разгружать вьючную лошадь. — Он должен вернуться. У него остались здесь вещи.

Она завела лошадей в загон и те сейчас же направились к корыту, из которого уже пила лошадь Ника.