Серебряный ангел

— Простите, — произнес он неуверенным тоном. — Я не хотел… — Какое-то мгновение он смотрел на нее, но по его лицу абсолютно ничего нельзя было понять. Затем он повернулся и, обойдя и Брайди, и стол, подошел к окну. Яркие лучи полуденного солнца, проникая сквозь деревянные планки жалюзи, расчертили лицо и грудь Тага яркими, горизонтальными полосками света. Но глаза его скрывала тень. — Я просто хотел вам сказать, — заговорил он, наконец, — что после того, как я утрясу все свои дела, связанные со строительством железной дороги, мы сможем отправиться туда, куда вы хотите. Раз уж вы так решительно настроены. И если место, указанное цифрами и буквами на медальоне, находится именно там, где я думаю, то путь туда неблизкий.

— Но ждать целую неделю — это слишком долго, — не сдавалась она.

— Неделя — это самое малое, сколько вам придется ждать. В любом случае, одни вы туда не отправитесь.

На этот раз голос повысила Брайди.

— Я не устаю поражаться вашей наглости! И как, интересно, вы собираетесь не пускать меня туда?!

Таггарт пожал плечами.

— Во-первых, вы не знаете даже куда вам идти. Я и сам узнаю это только после того, как взгляну на карту. Но даже, если бы вы и знали куда идти, вы все равно сами ничего не найдете. И еще: в Потлаке нет такого человека, который либо не работал бы у меня, либо отказал бы мне в просьбе. А просьба моя будет заключаться в том, чтобы вам никто НЕ ПОМОГАЛ.

— Вы подлый, низкий человек, мистер Слоан, — сказала Брайди почти спокойным голосом, размышляя в это время о том, можно ли ненавидеть человека так, как она ненавидела Таггарта Слоана, и одновременно с этим испытывать почти непреодолимое желание просунуть руку ему под рубашку, чтобы ощутить ладонями шелковистые волоски и тугие мускулы его груди.

— И? — Он немного повернулся, и теперь были видны его глаза. Они сузились.

— Что и?

— Простите, — сказал Таг, — но мне показалось, что у вас есть еще какие-то определения для меня.

Смущенная Брайди вздернула подбородок, собираясь всем своим видом выказать презрение, которого на самом деле не испытывала.

— Я приберегу их лучше на потом.

— Прекрасно, — отозвался он и, придерживая девушку за локоть, подвел ее к креслу. — Приберегите их до следующей недели, чтобы нам было о чем говорить во время путешествия. А сейчас мы позавтракаем, и я провожу вас до отеля.

Неожиданно Брайди закрыла лицо руками.

— Как теперь я верну мула? Диггер сейчас, должно быть, рвет и мечет.

— Я все улажу, не беспокойтесь, — успокоил ее Таг, направляясь к двери, ведущей в коридор. — Но без завтрака вы отсюда не уйдете.

— Но…

— Никаких «но». Вы должны выпить хотя бы чашку кофе. — С этими словами он открыл дверь и выглянул в коридор. Брайди смотрела на его широкую спину в измятой белой рубашке и слышала, как его голос обращался к экономке.

— Мария? Принеси нам кофе и чего-нибудь поесть.

Та что-то ответила, но что именно, Брайди не разобрала.

— Да, я знаю, уже почти полдень, — сказал Таггарт. — Неси все, что ты приготовила. И попроси, пожалуйста, Рамона вывести из конюшни мула мисс Кэллоуэй.

— Я в самом деле не могу оставаться здесь дольше, мистер Слоан, — сказала Брайди, вскочив с кресла и нервно поправляя свои юбки, как только Таггарт закрыл дверь и повернулся к ней.

— Вы никуда не уйдете без завтрака, — повторил он решительно и, положив руки на плечи девушке, хотел было снова усадить ее в кресло.

Но она замерла на месте, словно окаменелая, и лишь едва заметно сжались ее кулачки.

Остановился в нерешительности и сам Таггарт. В рубашке с распахнутым воротом, взлохмаченный после сна, с золотистыми пятнами, играющего на его лице, солнца.

Какое-то мгновение стояли они так, в оцепенении, но обоим показалось, что целую вечность.

И вдруг он поцеловал ее.

Брайди почувствовала, как закружилась у нее голова и все вокруг исчезло, уплыло куда-то… Остался лишь Таггарт. Терпкий, мужской запах его кожи. Тепло его рук, обнимавших ее. Его нежные, но настойчивые губы… Поцелуй этот затмил собой все на свете: и прошлое, и настоящее, и будущее. Сейчас ничто уже не казалось таким важным, как этот неожиданный поцелуй…

Но вдруг раздался какой-то звук, по которому Брайди догадалась, что это звякнули чашки на подносе, принесенном Марией. И едва слышного звука было достаточно, чтобы девушка вспомнила, кто она такая, где находится и с кем.

Резко отшатнувшись от Тага, она попыталась вырваться из его объятий.

Он отпустил ее, и растерянное выражение на его лице быстро сменилось раздраженным.

— Извините, сеньор Слоан, — послышался с порога голос Марии, в руках которой был поднос. — Вы сейчас будете пить кофе?

Брайди, которую душили слезы унижения и гнева, хотела было проскочить мимо Таггарта к двери, но он успел задержать ее и, не слишком-то вежливо схватив за руку, потащил за стол. После того, как силком усадил ее, сам уселся напротив.

Повернувшись к Марии, он сделал знак подавать кофе.

— Зачем вы это сделали? — процедила Брайди сквозь зубы, когда Мария вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.