Серебряный бумеранг

Переночевал он относительно спокойно — под разлапистым кустом, смутно напоминавшим банан. Разбил лагерь. Пока совсем не стемнело, решил немного порыбачить: когда ещё доведётся половить рыбки в самой настоящей тропической реке? Достал из рюкзака классическую донку, насадил на крючок № 12 большую цветную лягушку, ту, что первой подвернулась под руку. Помня о наставлениях Креста — относительно местных ядовитых тварей — на ладони рук Денис предварительно надел толстые брезентовые рукавицы. Закрепив наживку на крючке, он раскрутил снасть над головой, забросил в воды Уны метров на сорок, свой конец лески крепко привязал к неизвестному кусту, нависающему над берегом уже дремлющей реки.

Через полчаса куст задёргался, словно бы собирался вырваться из земли на свободу и убежать в неведомую даль. Понимая, что клюнуло что-то серьёзное, Денис торопливо натянул на ладони те же брезентовые рукавицы: любой опытный рыбак прекрасно знает, что рыболовная леска — на конце которой «сидит» крупная рыбина — может порезать руки ничуть не хуже, чем опасная бритва…

После отчаянной борьбы он вытащил на берег двадцатикилограммового сома: натурального сома, только с очень длинными и толстыми многоярусными усами и крупными жёлто-оранжевыми пятнами на боках. Или эти пятна просто так выглядели — в черноте тропической ночи и отблесках яркого походного костра? Как бы там ни было, но пойманная рыба и на вкус оказалась сомом. Обычным сомом, запечённым в обычных углях обычного, остывающего тропического костра…

Утром Денис отправился в путь очень рано: ещё и семи часов не было, краюшек жёлтого солнца только чуть-чуть выглянул из-за кромки сельвы. Над тёмной водой Уны — отдельными замысловатыми гиперболами — поднималась молочная дымка, на востоке разливалось розово-алое полотнище тропической зари, в прибрежных зарослях сельвы о чём-то тревожном и важном громко кричали беспокойные разноцветные попугаи.

Через полтора часа берега реки широко раздвинулись в стороны, узкая пирога мягко вплыла в заросли розовых корзинок лотоса. Он внимательно оглянулся по сторонам, высматривая кровожадных кайманов.

Бурые воды разлива Уны были обманчиво спокойны, только возле тонкой и длинной полоски розово-лиловых камышей во все стороны расходились широкие круги, это жировала местная рыба, слегка напоминавшая зеркального карпа. Ещё когда плавали по разливу Грязнухи, Денис успел, между делом, отловить пару достойных экземпляров: характерная серебристая чешуя, только плавники были очень большие и янтарно жёлтые. Крест потом из этой добычи приготовил шикарное и вкуснейшее «рыбное асадо». Судя по громким всплескам, «карпы» в разливе Уны водились весьма приличных размеров.

Неожиданно перед носом пироги всплыло толстое полутораметровое бревно — слегка зеленоватое от старости, с голубыми наростами игольчатой плесени.

«Бревно? Разве у брёвен бывают янтарно-жёлтые, хищные глаза? Очень маловероятно!», — осторожно высказался внутренний голос.

«Да это же он и есть, хвалёный глухой кайман!» — опомнился Денис и усиленно заработал широким веслом, направляя пирогу к ближайшему берегу, смутно видневшемуся сквозь загадочную туманную дымку.

Вдруг ход лодки резко замедлился: так и есть, наглый кайман ухватился зубами за корму пироги и буквально повис на ней. Денис в десятые доли секунды выхватил из «подмышечной» кобуры браунинг и несколько раз выстрелил, целясь противному холоднокровному существу в наглый жёлтый глаз. По словам Мари, у глухих кайманов было всего два уязвимых места: брюхо, покрытое тонкой и бледной кожей и глаза — маленькие, янтарно-радужные, недобро мерцающие, практически волчьи…

Попал, конечно. Кайман «отвалился» в коричневую воду, зажав в своих острых жёлтых зубах большой кусок древесины, безжалостно вырванный из тела лодки.

«Вот же — сука злая!», — возмутился про себя Денис и выпустил вслед нежданному мародёру ещё пару пуль.

Оглянулся: со всех сторон к пироге быстро и целенаправленно подплывало десять-двенадцать других зеленоватых «бревнышек», густо утыканных вдоль комля короткими синими и фиолетовыми иголками.

Денис изо всех сил заработал веслом…

Когда до каменистого берега оставалось метра два с половиной, пирога окончательно «встала». Сделав последний сильный гребок, он соскочил в воду, и, не оборачиваясь, по колено в воде, добрёл до носа лодки, крепко ухватился, потянул её к берегу. Преодолев сопротивление противника, Денис вытащил пирогу на мелкую гальку косы, протянул вперёд — сколько хватило сил. Упал рядом с лодкой, пытаясь привести дыхание в норму. Руки неприлично дрожали, по спине ползли частые капельки холодного пота.

Сзади раздавались громкие всплески, это хвосты глухих кайманов в бессильной злобе колотили по бурым водам разлива заштатной парагвайской реки Уны…

«Да, это достойный противник!» — признал Денис. — «Здесь не стоит ждать лёгкой победы…».