Серебряный дождь, алмазный лед (СИ)

Сабзиро мужественно выдержал весь полет, хотя по-прежнему не доверял этой странной металлической конструкции, не понимал, как она может летать и все время ждал, что они вот-вот рухнут вниз с огромной высоты. Он сошел с самолета в большом портовом городе, расположенном на берегу узкого пролива, отделявшего в этом месте Людской Континент от Эльфийского Материка. Люди и эльфы в гостях друг у друга предпочитали не задерживаться, но недолгие взаимные визиты наносили, в основном, по торговым делам. Поэтому через пролив ходил паром. Дракон пересек пролив и оказался в эльфийском порту, где в первый момент растерялся, не зная, куда двигаться дальше. Но потом вспомнил, как Алвин рассказывал, что из порта в Тиале можно добраться по Серебряной реке, и бросился искать попутное судно. Кораблей, отправляющихся вверх по реке, было много, но брать Сабзиро на борт не хотел никто. Сильных магов среди речников не было, поэтому вряд ли они распознали в нем дракона. Но эльфы, жившие в глубине Материка, к людям тоже относились с недоверием и отказывали ему под самыми разными предлогами.

Только утром следующего дня Сабзиро, наконец, нашел кораблик, команда которого состояла из жителей порта. Они сталкивались с людьми постоянно, привыкли к ним и за очень приличную плату согласились его подвезти. Суденышко не было пассажирским, и пункт его назначения находился намного выше по течению, но капитан заверил, что без проблем высадит Сабзиро в Тиале. Внизу, в маленькой каюте было сыро и пахло плесенью, и Дракон всю дорогу просидел на палубе, разглядывая проплывавшие мимо леса, торжественные и парадные в своем осеннем великолепии, и думая о том, что и как скажет Магу при встрече. На берег его высадили спустя пару часов после полудня и все-таки немного дальше, чем было надо, объяснив как выйти к Тиале. Сабзиро какое-то время плутал в незнакомом лесу, пока, наконец, не услышал звуки эльфийской музыки и не пошел на них.

***

На свадьбе веселился почти весь Тиале. Исключение составляли караул по периметру и два отряда воинов, патрулировавших границы. Стояла осень, и нитти, которые вели полудикий образ жизни, не возделывали посевы, не держали скот, а жили охотой и собирательством, накануне зимовки становились особенно назойливыми и совершали набеги почти непрерывно, стараясь пополнить припасы. Приходилось быть начеку и бдительно стеречь урожай и жилье. Лаирендил тоже был на празднике. Он сидел на самом конце стола, откуда хорошо было видно, что делается в зале Собрания, и всю церемонию не сводил с Алвина глаз. По случаю торжества тот был одет в семейные цвета, но его камзол, ловко облегавший стройную фигуру, был не голубым, как у Элеммакила и Виарана, а серебристо-серым, под цвет брюк. Небесного цвета была только нарядная шелковая рубашка с большим воротником, почему-то застегнутым под самый подбородок.

Лаи смотрел на друга и чувства, которые он испытывал, были противоречивыми. После того, как Алвин уехал, воин долго тосковал. Он ждал каждый день, но почти не надеялся, что тот однажды вернется. Правда, со временем боль притупилась, стала привычной, и с ней уже вполне можно было жить. Когда он узнал о свадьбе Виарана, в его сердце снова ожила надежда, потому что Алвин не мог, просто не имел права пропустить такое событие. Он снова стал ждать, считая дни и часы до встречи. И вот дождался. Алвин здесь. А он сидит, смотрит на него и думает, что, может быть, лучше бы не приезжал. Нет, друг тоже был рад. Обнимал, заглядывал в глаза, улыбался. Второй и третий дни свадьбы, когда жених с невестой постились и молились, они даже провели вместе, бродя как прежде по притихшему осеннему лесу, останавливаясь передохнуть на укромных полянках, и без конца разговаривая.

Маг много расспрашивал Лаирендила о его делах, о том, что нового случилось в Тиале за время его отсутствия, но о себе не рассказал почти ничего. То есть, говорил он много. Описывал Северную степь, Холодный океан, какую-то убогую сосновую рощу, мрачный древний замок. Делился своими успехами в магии, похвалился, что научился создавать водных элементалей, правда, при этом почему-то покраснел. Но не сказал ни слова о том, что действительно интересовало Лаи. О Драконе и их отношениях. Лаирендил много раз задавал себе вопрос, связывает их что-то кроме какого-то непонятного договора о сотрудничестве или нет. И надеялся при встрече получить ответ. Но, видно, напрасно. Спросить напрямую он не решался, а намеков друг старательно не понимал. Только улыбался, и все время подтягивал повыше ворот свитера, в точности как сейчас воротник нарядной сорочки. Лаи смотрел на Мага, и его сердце сжималось от тоски и разочарования. Лицо Алвина светилось необыкновенной одухотворенной красотой, но при этом было таким чужим. Воин был почти уверен, что друг находится во власти очень сильного чувства, но оно, к сожалению, явно не имеет к нему никакого отношения.