Серебряный Клин

Старик объяснил, как повернулись дела, а Смед рассказал ему свою часть истории.

– Теперь нам необходимо убраться из города, – сказал Рыбак, выслушав его. – Наверно, мы сможем выбраться через один из проломов, когда в очередной раз поднимется суматоха. Можно рассчитывать на удачу, когда разгорится последняя схватка за чертов Клин. А она обязательно разгорится.

Они взяли мешок Смеда и синие сумки, предварительно извозив их в грязи, и отправились к городской стене, поближе к тому месту, где Хромой пробил в ней три дыры. Город казался обителью призраков. А живые отсиживались за запертыми дверями своих домов, задвинув занавески, затворив окна ставнями, молясь своим богам, чтобы те охранили их от жутких пришельцев извне и от страшной холеры внутри собственных стен.

Раздававшиеся время от времени полные смертной муки завывания очередной жертвы холеры скорее наводили Смеда на мысли о привидениях, чем о живых и страдающих людях.

Глава 76

Странник не сказал нам, где спрятан Серебряный Клин. И дело было не в том, что он собирался кого-то обвести вокруг пальца. Скорее он хотел участвовать во всей этой истории до самого конца, хотел взглянуть на причину разразившейся в Весле страшной заварухи. Я его в этом не виню. Мне и самому хотелось посмотреть, как выглядит чертова железка сейчас. Когда я видел ее в последний раз, то был просто большой серебряный кол.

Он привел нас к Северным Воротам, поднялся на крепостную стену и принялся ходить по ее гребню, отсчитывая шаги. Мы держались рядом. За стеной войска наших союзников тоже переместились к северу. Странник приказал бригадиру Головне наглухо перекрыть все подходы к этому участку стены. Чертов кусок металла и так причинил нам всем достаточно хлопот. Затем он приказал доставить сюда каменщиков, а также тяжелое подъемное оборудование.

Проклятый Клин был замурован в стене! Понятно, почему до сих пор до него никто не сумел добраться.

Головня отдала несколько приказов. Ночные Пластуны плотным кольцом окружили место работ. Я забеспокоился. Если бы не летающие гиганты у нас над головами, я беспокоился бы гораздо сильнее.

На доставку оборудования и рабочих ушло два часа. Еще час – на подготовку к работам. Наконец они начали разбирать стену. Никто не смог бы все это время оставаться в постоянном напряжении, и люди немного расслабились.

Пока длилось ожидание, Боманц в какой-то момент спросил Странника:

– Какие распоряжения вы отдали по поводу костра? Вытопить из Хромого сало – отличная идея, но его придется варить не один день. Между тем мне кажется, что огонь затухает.

Странник посмотрел в ту сторону. Боманц был прав. Тогда Странник нахмурился, выругался и зарычал на Головню. Через какую-то минуту около костра, подкидывая топливо, засуетились мои старые знакомые-ополченцы. Но они не слишком хорошо делали свою работу.

Когда все было на мази, Странник спросил Душечку, готова ли она к тому, чтобы извлечь Клин. Та махнула рукой, сделав знак начинать.

Напряжение опять возросло. Нервы у всех были на пределе. Мне кажется, многие мечтали о том, чтобы кто-нибудь сорвался и выкинул какой-нибудь фортель. Просто чтобы спустить пар, разделавшись с этим болваном.

Каменщики загрохотали кувалдами, зазвенели колами, принялись орудовать рычагами и через десять минут уже вывернули из стены первый камень.

День клонился к вечеру, когда рабочие добрались до того слоя строительного раствора, где должен был находиться Серебряный Клин. На минуту все забыли о разделявшей их вражде и столпились у стены, чтобы взглянуть на выступавший наружу, почерневший от времени хвостовик Клина. Душечка приказала Молчуну извлечь Клин целиком.

Молчун взял у каменщика кувалду, надел толстые кожаные рукавицы, приготовил кожаный мешок и чью-то старую рубашку, чтобы Завернуть в нее чертову железку. Он сделал все, чтобы избежать случайного соприкосновения с Клином.

У Душечки уже был наготове небольшой деревянный сундучок.

Когда Молчун последним ударом вывернул Клин наружу, я случайно оглянулся в сторону стоявшего на костре котла и поэтому пропустил начало новой заварухи вокруг меня. Зато заметил начало той свалки, которая разгорелась вокруг котла. Ополченцы, поддерживавшие огонь, вдруг бросились врассыпную, словно стайка мальков при появлении голодной щуки.

Крышку с котла сорвало, и она отлетела в сторону.

Чудовище, состоявшее из кусков всех существ, брошенных в котел воздушным китом, с огромным количеством конечностей, каждая из которых находилась не на своем месте, перевалилось через край и рухнуло в огонь.

И тут же кто-то истошно закричал за моей спиной. Я резко обернулся.

Один легковооруженный Ночной Пластун только что сбросил со стены бригадира Головню, а второй вонзил нож в Странника. Первый, не останавливаясь, сразу же бросился на Боманца.

Паутинка и Шелкопряд!

Боманц отступил назад, нелепо взмахнул руками, словно пытаясь схватиться за воздух, свалился вниз и воткнулся головой в сугроб, который намело у стены.