Серебряный крест

Пражское «скло» – стекло и хрусталь – уже не являлось предметом вожделений туристов. Этого добра навезли в Россию лет десять назад. Открытки меня интересовали только авторские, художественные, а их нужно искать днем, в районе Дивадло, т. е. Национального театра. Андрей, словно прочитав мои мысли, махнул в сторону театра:

– Знаешь, какая сейчас самая популярная пьеса?

– Ну?

– «Ческе секретушки». Билеты проданы на два месяца вперед. А премьеры еще не было.

– Ты идешь?

– Зачем? У меня же нет секретушки.

– Это зря. Сейчас бы не мучились проблемой сувениров. Поручили бы ей, и сидели бы где-нибудь в винном погребе.

– А мы и не будем мучиться. Купим хороших дисков с чешскими балладами…

– Это для гурманов?

– Нет, для гурманов мы купим абсента и боровички.

Я сразу почувствовала себя гурманом и захотела боровички. Теперь, когда мы без машины, можно пить сколько хочешь и не трезветь из чувства солидарности с водителем.

19

1 июня 1148 г. Франция.

Тусклый свет свечи уже не позволял разобрать мелкие цифры на древнем пергаменте. Исаак устал. Он поднялся из-за стола и потер глаза. Монсеньор торопил, но ошибка могла стоить дорого, и поэтому приходилось проверять расчеты по нескольку раз. Исаак начал собирать документы, разложенные на большом деревянном столе. Он открыл сундук, чтобы убрать драгоценные свитки, как вдруг дверь мастерской тихо отворилась, и в комнату скользнула чья-то тень. Не успел Исаак опомниться, как кто-то крепко обхватил его сзади рукой в железной перчатке. Юноша почувствовал, как в горло его уперлось холодное стальное лезвие. Свеча еще горела, и Исаак осторожно, стараясь не шевелиться, опустил взгляд на руку, сжимавшую его. На кожаном отвороте перчатки красовался герб де Монбаров.

Исаак осторожно выдохнул и спросил:

– Чего от меня хочет господин граф?

Де Монбар повернул юношу лицом к себе, не выпуская из рук и не убирая кинжала:

– Если крикнешь – я перережу тебе горло.

Исаак прохрипел:

– Я не буду кричать. Отпустите меня.

Монбар ослабил хватку и убрал нож.

– Почему ты здесь один так поздно?

Юноша понял, к чему клонит граф, но не решался сказать правду:

– Я переписываю бумаги…

Исаак остановился, и граф снова приставил нож к его горлу:

– Какие бумаги?

– Те, что привез господин Гуго де Пейне…

Нож чуть глубже вошел в шею юноши, из небольшой ранки просочилась струйка крови. Почувствовав запах крови, Исаак стал задыхаться от страха и судорожно ухватился за руку графа, пытаясь освободиться.

Де Монбар отпустил юношу и приказал ему сесть за стол, на котором лежало несколько свитков.

– Показывай, что ты писал.

Исаак дрожащими руками развязал бумаги и положил их перед графом. Брови де Монбара приподнялись от удивления:

– Это что за цифры?

– Отметки залегания серебра. Этим серебром Монсеньор платит папе за привилегии для своих орденов. И этим серебром будет оплачен товар.

– Какой товар?

– Антуан уже договорился с купцами из Генуи. Я точно не знаю…

Граф нависал над ним, как огромная скала:

– Теперь твоя задача знать все! Я вложил в этот орден немало и теперь намерен получить свою долю. И ты мне поможешь!

– Я?!

Де Монбар усмехнулся.

– Ты имеешь доступ к хранилищу. И много знаешь. Завтра ты расскажешь мне, что затевает наш святой Бернар. Давненько он не навещал своего дядю!

– Как же я смогу рассказать вам, господин? Ведь я не могу покидать монастырь.

– Если я как-то вошел, то и ты сможешь выйти. Я буду ждать тебя завтра, как стемнеет, у Восточной Башни.

Исаак вздохнул и потрогал кровавый след от кинжала.

– Я приду, господин.

Граф де Монбар удовлетворенно кивнул:

– Конечно, придешь. Ты же не хочешь рассердить меня. И принеси мне эти свитки…

20

8 июня 1148 г. Франция.

Неделя прошла довольно размерено, и Бернар уже свыкся с мыслью, что придется переехать в Чехию. Большие проекты требовали личного участия, а серебро требовало немало сил, чтобы превратиться в деньги. Бернар не был уверен, есть ли у него достаточно времени, чтобы осуществить задуманное. Только через двадцать лет он будет знать, правильно ли Равви вычислил последовательность слов. Если все получилось, то у них в запасе девятьсот лет жизни и огромные запасы серебра по всему миру.

Монсеньор достал карту Чехии и аккуратно разложил на своем столе. Внезапно в коридоре послышался шум и крик монаха, дежурившего в коридоре. Дверь с треском распахнулась, и на пороге возник граф де Монбар. Его угрюмый вид не предвещал светской беседы.

– Добрый день, Монсеньор.

Мрачная вежливость графа насторожила Бернара. Он попытался утихомирить родственника:

– Мне было бы приятно принимать вас в зале для особых гостей, а не в этой тесной комнате.

Граф усмехнулся.

– Мой дорогой племянник, я пришел без приглашения. Сойдет и эта комната.

Бернар опустился на стул и предложил де Монбару расположиться напротив. Аббат де Клерво спокойно, будто граф пришел к нему на исповедь, спросил:

– Так о чем вы хотели поговорить со мной?

Монбар не стал осторожничать:

– Говорят, что вы скоро умрете…

Бернар вздрогнул. Значит, кто-то донес де Монбару о том, что готовится в строжайшей тайне.