Серебряный крест

Бланка ждала. Еще в четверг на прошлой неделе она отправила письмо де Монбару и теперь мучилась от ожидания и от возможных последствий, к которым мог привести ее рискованный шаг. Де Монбар не из тех, кто будет церемониться с дамой, а тем более с ней. Наконец в среду приехал гонец с ответом: «Вы можете присоединиться ко мне завтра утром на прогулке. Я буду в парке с 10.00 до 11.30. Мою лошадь по прежнему зовут Прелат, и я предпочитаю синий цвет». Со стороны высокородного графа это было большим искусством, назначить встречу в публичном месте, но так, чтобы вокруг никого не было. Бланка была не слишком хорошая наездница и предпочитала кареты. Как-то на охоте она неудачно упала с лошади и за те несколько месяцев, которые ей пришлось провести в постели, решила, что больше не любит светские развлечения в охотничий сезон. Де Монбар же, напротив, был врожденным кентавром. Он составлял с конем единое целое, и выбить его из седла ни одному турку не удавалось. Своих лучших лошадей, а на памяти Бланки их было более двухсот, он называл Прелат. Равви рассказывал, что свою торговую компанию де Монбар назвал в честь лошади, и она постепенно набирала вес, становясь все более интересным конкурентом для корпорации Монсеньора.

Утром в назначенное время она подъехала к центральным воротам парка на рыжей кобылке, которую совсем недавно поставили под седло. Других вариантов у нее не было, старая послушная кляча недавно издохла, и пришлось срочно подбирать какое-нибудь не слишком резвое и в меру покладистое животное.

Де Монбар был на достаточном расстоянии, и Бланка могла немного перевести дух, чтобы унять волнение от предстоящей встречи.

С графом нужно быть в полной боевой готовности, никогда не знаешь, куда может завести этот приватный разговор. Он медленно приближался к ней на своем черном жеребце, и кобылка Бланки занервничала. Натянув поводья, Бланка слегка осадила лошадь и потихоньку тронулась навстречу графу. Когда их лошади поравнялись, де Монбар приподнял свою шляпу и галантно спросил:

– Какой важности должно быть дело, чтобы вы решились встретиться со мной, красавица! Что нового во вражеском стане?

– Во вражеском стане могут произойти перемены. И вы мне в этом поможете.

Граф заинтересованно посмотрел на нее, чуть придержал своего коня и поехал медленнее. Бланка поняла, что он делает ей честь, коротко натянув поводья породистого скакуна. Вот и славно. Значит, он все еще интересуется Монсеньором.

– О каких переменах мы ведем речь?

– Я хотела поговорить с вами про Антуана. Как доверенное лицо Монсеньора…

Граф перебил ее:

– Про Антуана? Вы хотите мне что-нибудь рассказать?

– Я хочу отстранить его от дел.

Граф довольно улыбнулся.

– Сначала я был недоволен, когда нашел вас во вражеском лагере. Но теперь я вижу, что мне повезло больше, чем им. Иметь вас другом гораздо опаснее. Чем же вам помешал господин Антуан?

Пока Бланка думала, как ей лучше подойти к деликатной теме, де Монбар помог ей:

– Можете не мучиться, моя дорогая. Я слишком хорошо вас знаю. Господин Антуан ограничил ваши интересы, и вы решили, что будет лучше, если убрать его прочь с дороги?

– Слишком много власти в руках одного человека может плохо отразиться на делах корпорации.

Монбар усмехнулся.

– Хотите совет? Вас слишком мало!

– Мало?!

– Тех, кто управляет миром. Введите в Совет десяток-другой кардиналов, и тогда общими усилиями вы не примете ни одного верного решения. И Антуан может оставаться.

Бланка отмахнулась от него:

– Мне не нужны советы, мне нужна помощь.

Де Монбар остановил коня.

– Какой мне прок помогать вам?

– Мой дорогой граф, вам это так же нужно, как и мне.

Граф покачала головой:

– Старые обиды улеглись. Теперь у меня совсем другие планы.

Бланка махнула рукой, туго стянутой дамской перчаткой:

– Знаю я ваши планы! Вы ногти себе грызете от нетерпения, ждете, что ваши фабрики дадут наконец прибыль!

– Я не жду, моя дорогая, я действую…

Бланка не дала ему закончить:

– Вы отжимаете последние соки своих рабочих, но вы не там ищете. Сила человека ограничена, и только сила Природы бесконечна.

К тому же люди подвержены влиянию и плохо управляемы. Антуану почти ничего не стоило организовать вам Парижскую коммуну, и все ваши фабрики встали. И вы мне говорите, что у вас другие планы?!

Де Монбар поднял глаза к небу.

– Я так и думал, что это рука Антуана. Говорят, он теперь управляет банками Монсеньора. Имеет влияние во всех странах, которые хоть что-то значат в этом мире.

Бланка погладила гриву своей лошади и отпустила поводья.

– Да. Но он допустил ошибку.

Де Монбар искренне удивился:

– Ошибку? Антуан?

Бланка поджала губы, в ее глазах мелькнула искра ненависти:

– Он слишком сильно взялся за августинцев.

– Вы же не состоите в нищенствующем ордене Августинцев, я надеюсь. Такой роскошной даме это не к лицу!

Бланка оставалась серьезной.

– Если Антуан не умерит свой пыл, лет через сто мы все будем в нищенствующем ордене!

Де Монбар начал понимать, в чем дело: