Серебряный Плащ

Интересно! Доблестный не был на рейде в Брандфорде. Он не должен был давать показания, но знал, что до начала суда оставалось еще как минимум несколько недель. Единственным человеком, который мог поменять дату, был лорд-канцлер Роланд.

Это ничего не значит. Или же Старые Клинки держались на глазах общественности, чтобы Серебряный Плащ знал -— ему не стоит беспокоиться о них сейчас. Еще один кусок сыра в мышеловке.

***

В полдень двадцать шестого дня по двору разнесся грохот подъезжающего вагона. Доблестный заметил, что тот вез несколько деревянных ящиков, хотя мог набрать гораздо больше вещей. Некоторое время, весьма недолгое, пробыв кучером, он не одобрял такое расточительство при погрузке фургона, ходившего на дальние расстояния. Короткий путь не требовал бы заезжать на почту. Затем он понял, что человек, сидевший на козлах, был Инквизитором Милашкой -— зловещая приземистая маленькая ищейка. У Доблестного не было недостатка уважения к силе инквизиции. А потому он не рискнул приближаться. Кроме того, Милашка уже оглядывался по сторонам, словно заметил на себе недружелюбные взгляды.

Вместо этого, Доблестный повернул свою тележку в угол, где Нортон разговаривал с несколькими рабочими. Или, скорее, слушал. Земные черви были болтунами, если сравнивать их с Нортоном.

— Водитель вагона, — сказал Доблестный.

Нортон протянул длинную руку. И вновь приблизил её, уже держа дубинку. Оружие было спрятано по всему двору.

— Нет, нет, это не он! Мне хотелось бы узнать, по какой дороге он поедет из города.

Нортон пожал плечами, кивнул, положил дубинку и ушел.

Он вернулся, спустя час или около того.

Сказал только:

— Запад.

— Благодарю, — ответил Доблестный.

Направлялся ли магистр Милашка в Айронхолл? Не обязательно, но вполне вероятно. Это нечто, способное украсить завтрашний отчет, но не то, что удивило бы лорда Роланда. Это могло означать, что дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки.

Глава шестнадцатая Клоп-невидимка

Когда Изумруд проснулась, ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что она находится в кровати королевы Эстрит, а за серыми окнами забрезжили первые лучи солнца. Дыхание вырывалось из груди облачками пара, но все остальное вокруг выглядело уютно. В первую ночь, проведенную ею в Айронхолле, спальня Башни Королевы выглядела жалко -— покрытая паутиной, с кроватью, которую не разбирали уже сотню лет. С тех пор Великий Магистр открыл покои и послал слуг расчистить и осветить комнату, чтобы сделать её достойной таинственной принцессы Вазары. С тех самых пор рыцари и магистры носились здесь маленькими толпами, чтобы полюбоваться на вновь обретенное сокровище. Клоп же посчитал королевские апартаменты более безопасными для себя, и вместо этого засыпал в кровати короля.

Вчера вечером Изумруд была отрезана от своего убежища охотящейся группой сопрано, а потому ей пришлось снова принять гостеприимство королевы Эстрит. Это стало напоминанием о том, что у неё все еще оставались дела, и их следовало завершить прежде, чем мучители проснуться. Она не обнаружила незаконного колдовства, но ей все же нужно было сохранять бдительность.

Девушка выскользнула из теплых одеял, поспешно вымыла лицо в ведре, которое принесла с собой, и тепло оделась. После этого, она вышла на зубчатые стены, чтобы вылить свою воду для умывания в болото.

До сих пор бодрствовал лишь кухонный персонал. Она была в безопасности -— света было достаточно, чтобы видеть, но недостаточно, чтобы сделать её заметной на фоне неба. Не было ни ветра, ни мороза, которые могли бы сделать камни скользкими.

Изумруд все еще ненавидела высоту. Сначала она проделала путь вокруг Первого Корпуса -— мимо Обсерватории, пахнущей магией, мимо комнаты Великого Магистра и мимо башни Сеньоров. Эта последняя башня не имела доступа на парапет, но на камне были выцарапаны четыре имени "Диспенсер 95". "Орел 119", "Эрагон 282" и "Доблестный 365". За три столетия лишь четверо мальчиков нашли путь наверх. Или, быть может, осмелились его найти.

Потом она вернулась в Башню Королевы и приступила к заданию, которое откладывала. Здесь начиналась фальшивая стена. Она, с её зубцами и башенками, изгибалась вокруг бани. У башенок не было ни окон, ни выхода наверх. Она знала это, так как лазарет, прачечная и бельевая находились прямо под ними, и девушка тщательно изучила их. Великий Магистр и сир Лотар настаивали на том, что башенки -— просто манекены, но добросовестная Белая Сестра всегда проверяла самостоятельно.

Боясь, что помедли она дольше, нервы её окончательно сдадут, Изумруд сжала зубы и двинулась вдоль верхней части фальшивой стены. Полутьма немного спасала, и ей стоит поспешить, прежде, чем свет разгорится ярче. Лишь один мальчик, глядящий из окна в Западном Корпусе — и у сопрано будет куда лучшее представление о том, куда девается Клоп по ночам.