Серебряный поток

Он уже дважды обдумывал возможность совершить самоубийство, однако, даже если бы он и решился, это было непросто осуществить. Некоторое время он всерьез размышлял над тем, что мог бы попытаться заморить себя голодом или жаждой, однако довольно спокойно сделал вывод, что даже в таких условиях содержания подобная смерть будет довольно мучительной. Недавняя же смерть одного из пленников отбивала охоту провоцировать охрану. Три дня назад один из мужчин не выдержал, бросившись с кулаками на спустившихся вниз надзирателей. Охранники шутя отбились от обессилевшего от голода мужчины, жестоко избив, и перед уходом один из надзирателей нажал на магический кристалл на жезле. Мужчина умирал медленно, в течение всего вечера и ночи, и все это время, пока он корчился в муках, камень на его ошейнике пылал ярким зеленым огнем. Только на следующий день, вернувшиеся надзиратели велели закопать мертвеца.

Млес уже не боялся, отчаяние словно бы навсегда покинуло его. Он смирился со своей участью, хотя до сих пор точно не знал, куда и зачем уводят пленных. Раз в два-три дня вниз спускался подъемник, чтобы пополнить число пленных или же выбрать тех, кого заберут наверх. На подъемнике вниз прибывали несколько человек, грязно одетых и дурно пахнущих - впрочем, как и все, кто жил даже непродолжительное время в Кварцевой пустоши - и вместе с ними порой спускались и те, чей образ казался Млесу знакомым. Он видел сектантов Сцеживающих, которые прибывали сюда из своих убежищ для того, чтобы купить жертв для своих ритуалов. Иногда вместе с надсмотрщиками вниз спускались вполне прилично одетые люди, которые так же отбирали пленных, однако явно не для выкупа. Млес раньше и думать не мог о том, что в это время может существовать работорговля в столь диком виде. Еще больше его сбивало с току и то, что этот аванпост расположен так далеко от границ. Когда-то он слышал о том, что за пределами империи есть такие места, как этот невольничий рынок; но одно дело слышать, и совсем другое попасть на такой рынок в качестве живого товара самому.

Тех, кто присматривал за рабами, было несколько человек, и их было не больше десяти. Одни явно давно обосновались здесь, и судя по внешнему виду, вся немалая прибыль от торговли шла мимо них тому, кто руководил ими. Сбежать отсюда было невозможно, тот, кто организовал это место, хорошо позаботился о том, чтобы пленники не имели возможности спастись. Надзирателям не требовались кандалы или оковы, все было куда страшнее, чем просто тяжесть сковывающего железа. Перед тем, как спустить вниз новоприбывшего пленного, ему на шею закрепляли тяжелый металлический амулет. Спереди в металл был вплавлен магический камень, который причинял мучительную боль "владельцу" подобного украшения каждый раз, когда тот просто прикасался к камню. У надсмотрщиков были короткие жезлы с такими же магическими камнями, и при желании, без вреда себе нажимая на камень в жезле, они могли заставить испытывать боль тех, кто находился рядом с надетыми ошейниками.

О том, чтобы сбежать отсюда, не могло быть и речи, даже и без подобных изощренных методов подавления чужой воли. И даже если бы каким-то чудесным образом рабам удалось освободиться и подняться наверх - чтобы они делали дальше, в этой огромной и безжизненной пустоши? Млеса привезли сюда в обозе, со связанными руками и ногами, когда он уже плохо соображал от пыли и жары, но тогда, перед тем, как его спустили на дно каньона, он видел горный кряж далеко к северу. Тогда, несколько дней назад, он плохо ориентировался и не мог понять, как далеко они забрались. Из того, что он видел вокруг, Млес лишь знал, что находится в Кварцевой пустоши, которая начинается в двух сотнях километров от западной границы империи. Вокруг не было ни души, равно как и не было никаких других следов цивилизации. Тем, кто никогда не бывал здесь, найти этот рынок было бы непосильной задачей; Млес видел, что наверху нет никаких построек и сооружений, и сами надсмотрщики жили под землей у края каньона, выбираясь наружу чтобы принять новую партию пленных или же встретить покупателей.

Все это не имело значения. Млес не знал, зачем он уделяет всему этому столько внимания. Наверное, лишь потому, чтобы не сойти с ума от безделья, слабости, голода, дневной духоты и ночного холода. Млес, как и все остальные узники, спал плохо из-за нестерпимого холода, забившись в темный угол своей маленькой пещеры-камеры, которые были у всех здешних заключенных, поджавшись и застыв в позе эмбриона. Их кормили раз в день вяленым мясом клакасов, четырехметровых скорпионообразных тварей, единственных полноправных хозяев пустоши. Ничего более омерзительного Млес в жизни не пробовал, но к тому моменту, когда он заставил себя прожевать и проглотить первый кусок, ему уже было все равно. Была лишь вселенская усталость, ноющая боль в травмированной ноге и желание, чтобы все поскорее закончилось.