Серебряный праздник Сошествия

— Ч-что произошло?

Блестящие маневры, при которых ветряной дракон и его наездник, казалось, являются единым целым.

Нет, движения Азуро, в которые невозможно поверить, нельзя было адекватно объяснить только одним этим.

— Я только выявил природные возможности дракона. Все слишком принуждают драконов совершать напрасные движения. Вот и все, — беззаботно сказал Джулио. И Луиза поняла… почему он, не будучи магом, стал командиром третьего эскадрона.

В Лондиниуме, столице Альбиона, в Уайт-холле разгорелась дискуссия вокруг вылазки.

Было решено, что альбионская армия, оттянутая к Дарталлнесу заклинанием Иллюзия, выполненным Луизой, упустила благоприятный момент ударить по вражеской армии у кромки острова. Если бы альбионцы смогли своевременно перехватить высаживающийся десант противника, была также возможность изгнать врага с летающего острова в Халкегинию, однако…

— Пытаться отсюда контратаковать сейчас, когда враг завершил высадку и разбивает лагерь, — это самоубийство, — проговорил молодой генерал с изможденным лицом, сидящий с северной стороны круглого стола, за которым располагалось около пятнадцати человек. Его слова были правдой. Альбионский Воздушный флот, в котором оставалось сорок кораблей, в недавнем решающем корабельном сражении потерял сбитыми половину судов, а оставшиеся получили серьезные повреждения. Способных произвести вылазку кораблей было менее чем десяток.

Напротив, на флоте Тристейна и Германии было сбито двенадцать судов и восемь получили тяжелые повреждения, однако все еще имелось приблизительно сорок кораблей, способных сражаться. Положение было таково, что господство в воздухе полностью потеряно.

Вдобавок, численность альбионской армии сокращалась. Полностью потерять три тысячи человек в проигранном сражении под Тарбом, а на днях произошло новое поражение — моральный дух всей армии снизился, вплоть до возможности появления восставших подразделений. Действительное состояние было таково, что оставалось всего сорок с небольшим тысяч солдат. Энергии революционного времени уже не было.

Поэтому не было возможности вести наступление против шестидесятитысячной армии, получившей господство в воздухе.

Осуждающие взгляды сконцентрировались на Кромвеле, первом Императоре Альбиона, также назначенном Президентом Конгресса Республики Святого Альбиона, который сидел во главе стола.

Поскольку в довершение к потерпевшим неудачу многочисленным интригам он допустил десант врага.

Однако Кромвель, парировав все взгляды… сохранял невозмутимый вид.

Генерал Хокинс, фактически принявший командование главными силами армии Альбиона, произнес:

— Я как ребенок ошибся и развернул армию. Под действием шока упустил шанс, чтобы суметь разбить противника. Нет слов для оправдания.

— И наша армия устала и обтрепалась — улыбнулся Кромвель.

— И операция по захвату учеников Академии Волшебства в заложники тоже окончилась провалом.

Несмотря на то, что генерал потерпел неудачу, он не выказывал вида, что заробел.

Хокинс произнес, хотя его слова напоминали вздох, и голос был уставший:

— Магическое оружие, которое применил противник, превзошло мое воображение.

— Мисс Шеффилд.

Закутанная в черное с головы до пят секретарь, ожидавшая позади Кромвеля, кивнула и начала читать донесение, написанное на пергаменте:

— Мираж, который внезапно появился в окрестностях Дарталлнеса, парил в течение тринадцати часов, а потом внезапно исчез.

— Это было ничем иным, кроме как всего-навсего временной магией, вызывающей миражи. Что в ней есть пугающего?

— Эффект очень серьезный, — сказал Хокинс, закрыв глаза. Приведя в замешательство с помощью иллюзии, принудить развернуть армию… Иными словами, это дало эффект, который не отличался от действий военных сил численностью в десятки тысяч. Хоть это — всего-навсего мираж, не могу допустить чувства пренебрежения.

— Честно говоря, я как ребенок боюсь врага. Не только иллюзия в Дарталлнесе, но противник также использует большое количество неизвестной магии. Магический свет, который смел наш флот возле Тарба…

Кромвель повернулся лицом к секретарю и кивнул.

Шеффилд вновь начала читать пергамент хорошо поставленным голосом, подобным хору, поющему гимн в храме:

— Сделано заключение, что вражеская армия… находится в таком состоянии, что она не атакует тем светом, которым некогда сокрушила наш флот возле Тарба.

— Почему же это?

— Если уж использовать, то они должны были применить его в недавней решающей битве флотов перед высадкой десанта.

— Как насчет возможности того, что они ее сохраняют?