Серебряный шпиль (ЛП)

— Все собрались в роскошном конференц-зале на первом этаже, на уровне автомобильной парковки. Зал расположен в деловом крыле здания, там же, кстати, находятся и помещения для занятий. Это крыло само смахивает на довольно большой бизнес-центр. Так или иначе, но Преподобного Бэя мое присутствие явно смущало. Открыв встречу молитвой, он перешел к делу и объяснил, кто я такой и каковы причины моего появления, в чем не было никакой необходимости, так как за прошедшую неделю я с каждым из них говорил хотя бы несколько минут и всем было прекрасно известно, с какой целью меня наняли. Потом Бэй попросил меня сжато изложить предварительные результаты расследования. Ну я и заявил, что, вне всякого сомнения, записки были написаны кем-то из «кружка веры»,

— И тут же разверзлась преисподняя?

— Да, так можно сказать, — пожал плечами Фред. — Мид вскочил на ноги и провизжал, что наслушался достаточно всякого вздора. Он обозвал меня «вонючим соглядатаем» и наградил еще рядом эпитетов. И здесь я совершил непростительную ошибку.

— Какую же?

— Тебе известен мой нрав, Арчи. Последние годы я старался его укротить, и мне казалось, я преуспел в этом — в первую очередь благодаря Фанни, которая не устает повторять, чтобы я считал до десяти и предавался добрым мыслям. Но на этот раз я проявил себя самым что ни на есть скверным образом. Мид выдавал шуточки, прохаживаясь по мне с самого моего появления в церкви. Я наконец взорвался и врезал ему, употребив некоторые слова, которым не следует звучать в церкви. «Задница», кажется, было самым мягким выражением.

— Похоже, это слово к нему очень подходит. Что дальше?

— Все, казалось, были в шоке. Потом вмешался Бэй. Во-первых, он всех нас заставил молиться, чтобы немного остыть. Я умирал от желания двинуть Миду по его гнусной ухмыляющейся роже, но пришлось сидеть смирно, опустив глаза, так как Бэй бубнил молитву, цитируя что-то из псалмов насчет воздержания от злобы и гнева. Затем он приказал нам всем разойтись по комнатам для пятнадцатиминутной медитации в одиночестве. После чего собрание должно было возобновиться.

— И ты предался медитации?

— Да. Здание к этому времени практически опустело, и меня провели по коридору в небольшой кабинет. Остальные разошлись по своим офисам или нашли свободные.

— И Мида прикончили в это время?

Фред утвердительно кивнул .

— Ты слышал выстрел? — спросил я.

— Нет. Но дверь моей комнаты была закрыта, в офисе Мида — тоже. То здание, Арчи, построено как дредноут — их не смущали затраты. Двери в кабинетах тяжелые и толстые, в них нет, стекол, и похоже, они целиком сделаны из дуба. Выстрел невозможно услышать даже через одну дверь, не говоря о двух.

— Но парня замочили из твоего пистолета?

Он наклонился вперед и уперся подбородком в ладони.

— Так, во всяком случае, говорят копы. Что же, Арчи, можешь считать меня глупцом. Видит Бог, со вчерашнего вечера я много раз называл себя идиотом. Начиная с первого дня, приходя в церковь, я снимал пиджак и вешал его на крючок в нише коридора на первом этаже. Все в храме — включая самого Бэя — трудятся в рубашках, и мне не хотелось выделяться. Но ты знаешь, когда я на работе, то всегда в кобуре под мышкой таскаю пистолет, так же как и ты. Согласись, я выглядел бы довольно нелепо, бродя по церкви с рукояткой пистолета, торчащей из этой сбруи. Поэтому я всегда вешал кобуру с оружием на крюк и прикрывал ее пиджаком. Это же все-таки церковь, черт побери! Кто станет там воровать пистолет, уж не говоря о том, чтобы палить из него?

— Не смею оспаривать столь логичное рассуждение. Скорее всего я поступил бы точно так же, — заявил я, чтобы утешить Фреда. — Скажи, кроме тебя, кто-нибудь пользовался крючками в нише?

— Нет. По крайней мере в то время, когда я находился в церкви. Дальше по коридору расположена небольшая аудитория, и я думаю, что крючки используют, когда в ней проходят занятия. Сотрудники же скорее всего оставляют пиджаки в своих кабинетах.

— Не знаешь, кто мог заметить, что ты используешь нишу для хранения своего верного ствола.

— Да кто угодно, — пожал плечами Фред. — Если честно, то меня это совершенно не заботило. Каждый, кто видел меня входящим в здание, мог по оттопыренной поле пиджака сообразить, что я ношу оружие.

— Не сомневаюсь. Как ты узнал, что Мида застрелили?

— Я просидел в этой душной конуре почти пятнадцать минут. Бэй просил нас предаться благочестивым размышлениям, но я в основном думал о том, что следует сказать, когда мы вновь соберемся в конференц-зале. Раздался стук в дверь, и в кабинет вошла Элиз Бэй. Она была белее снятого молока. Миссис Бэй спросила, не выходил ли я из кабинета после того, как ее супруг распустил собрание. Я ответил, что нет. «Произошло нечто ужасное, — сказала она. — Рой...»