Серебряный свет (СИ)

Не стоило ей говорить даже этого, не стоило... но и держать в секрете уже было нельзя: внутри Химари все еще являлась той Хранительницей что встретила меня в первые мгновения моей жизни. Верность и честь возведенные в абсолют и усиленные виной... Вина исчезла смытая новым смыслом в ее жизни, а вот остальное лишь усилилось. Нэко хорошо скрывает эти черты характера, но иногда -- они прорываются наружу. Рано или поздно она бы догадалась просить напрямую "Юто, каковы последствия растраты сил?" и кто знает как бы все обернулось тогда. Ведь ложь в семье неприемлема.

А правда, слишком горька.

-- Ничего обещать не могу. Жизнь все-таки.

-- Эх, мало тебя дедушка порол! -- улыбнулась Химари.

Я скромно отмолчался в ответ. Не то чтобы дед не пытался меня выпороть, но процесс поимки и наказания стопорился уже на первой стадии. Словить существо что может в мгновение ока перемещаться в пространстве и времени можно лишь когда оно ослаблено либо добровольно идет на это. А поскольку я мазохизмом не увлекаюсь, предпочитая здоровые отношения без физических увечий -- приходиться общаться словесно. Правда и тут дед отличился. Фигню говорят что японский на ругательства скуден, -- столько пристойного и культурного, но от этого не менее обидного мата как от разбирающего последствия моих выходок деда, я еще не слышал ни от кого.

-- Господин, мы закончили, -- устало прислонившийся к камню Арго был как нельзя вовремя, избавив меня от дальнейших расспросов и упреков Химари. Душа гордого "Они" ярко пылала горечью, скрытой тоской и яростью -- настолько он был уязвлен участью противников. Он был воином гордым и в чем-то даже благородным, желал достойных сражений, а эта битва... достойной ее назвать язык бы не повернулся. Это была бойня! И Арго, жаждал вцепиться в глотку Кукловода за оскорбление самого понятия "Битвы", желал уничтожить Кабал за тысячи бессмысленно загубленных жизней... И хотел достойно провести в последний путь погибших. Но даже этого нам было не дано. Слишком много забрала у нас эта бойня. Слишком дорого мы заплатили за прегрешения и ошибки... Нам надо было срочно уходить. Потому он грустил. Гордый и верный демон-рыцарь...

Кивнув ему, я с помощью нэко поднялся и опираясь на Сураи, направился к братской могиле людей, проходя мимо расступающихся впереди и идущих следом аякаси.

Тонкая изморозь жалобно хрустела под ногами.

Пройдя мимо застывшего Хашана я мельком взглянул на исчерченный трещинами лик Эмблемы и шагнул к самому краю котлована. Образованная магическим ударом яма была почти доверху заполнена телами бывших марионеток. Не лучшее пристанище для людей, но... у нас уже не было сил дать им достойное погребение.

Пришлось ограничиться общей могилой.

Всяко лучше чем валяться под открытыми небесами.

Наверно мне стоило бы произнести речь, проводить мертвых достойными словами, ободрить екаев, но... слова путались в голове, пытаясь спрятаться поглубже, стыдливо отворачивались и уходили. Поняв что так и стою ничего не говоря я просто произнес:

-- Мы отомстим, обещаю! -- И кивнул Кёко. Засияли золотом руны регалии, отдавая последние крохи накопленной силы. Столб огня взвился под небеса, лизнул их, -- на время прекращая их плач, ударил в лицо тугой волной сухого воздуха с примесью пепла, -- заставив Сураи, ожесточенно зафыркать и недовольно отвернутся, померцал несколько мгновений и опал, оставляя лишь рдеющие угли и хрустящий на зубах соленый пепел. Жар из ямы доносился такой что земля по краям начала стремительно высыхать, испуская клубы пара, а трава -- желтеть.

...Реквием мы остановили ценой всех своих сил. Взорвавшаяся алая звезда могла превратить половину Японии в обугленную пустыню и пришлось действовать очень быстро, стараясь спасти других и спастись самим любой ценой. Такой ценой стали наши силы. Все до капли мы отдали Таме -- запершей взрыв в Мистическом Доме и оживившему древние легенды о сдерживающем гнев богов демоне, Хашану. Разумеется всё мы не сдержали, но на фоне того что могло бы быть -- несколько квадратных километров выжженной до состояния стекла земли -- невеликая цена.

-- Да упокоятся их души в мире и покое. И да будет к ним милостив Эмма-о. -- Печально сказала Химари, наблюдая как остывая укрываются тонкой темной пеленой, рдеющие угли.

-- Что толку от мира и покоя когда ты уже мертв? -- я с грустью отвернулся от могилы и кивнул тем немногим аякаси у которых остались силы: "Закапывайте" -- Им уже не нужны наши слова, они уже никогда не обрадуются жизни и никогда не увидят солнца... они уже мертвы, и находятся в мире что намного лучше чем наш... надеюсь на это. А все что нам остается -- покарать виновных.

Ледяная бездна в моей груди пожирала остатки эмоций, оставляя лишь то немногое что удавалось отвоевать силой воли. А это была в основном лишь печаль.

-- Мы найдем их, -- с страстной убежденностью в голосе ответил Арго, -- и они пожалеют о содеянном.