Серебряный цветок (СИ)

Мужчины заулыбались: она была права, им, конечно, досталось, но сейчас они были живы и в безопасности, а Ущелье Фениксов осталось позади.

— Аэн, скажи, что ты сможешь привести и нас с Ариеном в порядок, — Ная постепенно успокаивалась и становилась самой собой.

— Сделаю для вас всё, что смогу, — улыбнулся целитель, — Иран, если понадобится, усилит мою магию.

— А где эта проклятая скорлупа? — Ная заозиралась по сторонам, ища взглядом мешок.

— Здесь, — усмехнулся Эмиэль.

Он поднял лежащий рядом с ним мешок, показывая его женщине.

— То есть мы выполнили задание? — Кьяр обвел всех неверящим взглядом. — И мы все живы?

— Выходит, что так, — хохотнул Шиин.

— Как вернёмся в город, я угощаю! — рассмеялся Кьяр.

Тем временем Асин помог Нае уложить голову Ариена ей на бедро, и она прижала ладонь ко лбу мужчины. Предводительница глубоко вдохнула и прикрыла глаза.

— Не вздумай, — прервал её Эмиэль, — не в твоём состоянии передавать магическую энергию.

— Ты видишь здесь других магов стихии огня? — ощетинилась Ная.

— Аэн, вразуми её! — Эмиэль попытался воззвать к голосу разума.

— Бесполезно, сам же понимаешь... — отозвался целитель.

Эмиэль рыкнул и сам схватил Наю за запястье пытаясь убрать её руку от Ариена.

— Отпусти, — женщина зашипела разъяренной гидрой, — это приказ!

Да, у неё не было сил сопротивляться Эмиэлю физически, но она всё ещё была его предводительницей.

Мужчина бросил на неё недовольный взгляд, но отпустил. Ная очень редко отдавала приказы, и какие бы близкие не были отношения в отряде, спорить с ними никому не позволялось. Предводительница обвела всех тяжёлым взглядом и, убедившись, что никто больше не посмеет ей мешать, вернулась к своему занятию.

Ей было без разницы, что думали по этому поводу все остальные. Она не могла просто сидеть и смотреть на Ариена в таком состоянии, даже если она сама была не многим лучше. Пока у неё была возможность что-то для него сделать, она должна была это сделать — для неё это было единственным правильным решением, и плевать, если никто больше так не считал.

Огненная энергия медленно потекла через её ладонь, восстанавливая силы Ариена. Ему нужна была магия его типа, другая бы просто не усвоилась. Поэтому кроме Наи здесь не было никого, кто бы мог поделиться с ним. Вскоре мужчина начал приходить в сознание и открыл глаза. Он попытался сфокусировать на ней взгляд, и Ная в ответ нежно улыбнулась, погладив его по щеке свободной рукой.

— Мы справились, — прошептала она.

Ная прекрасно понимала, что Ариен сейчас плохо осознавал, что происходит: магическое истощение туманило его сознание и ослабляло тело, и тем не менее, он осмотрел её настолько внимательно, насколько смог, в конце концов остановившись глазами на её раненом плече.

— Всё в порядке. Даже кровопотери нет, — ответила она на немой вопрос.

Огонь феникса прижег рану, так что крови действительно не было. Но была глубокая царапина и соженная вокруг кожа: ближайшее время плечо, вероятно, пришлось бы держать открытым, потому что надеть что-то поверх ожога она просто не смогла бы. Плечо болело так, что хотелось влезть на потолок и выть виверной, но говорить об этом Ная не собиралась. Кроме того, удар феникса вместе с заклинанием связи Эмиэля развеял большую часть её магических сил, но кое-что всё-таки осталось.

Аэн тяжело вздохнул, глядя на Наю. Но он был уверен, что женщина понимала, что делала, и что она остановится до того как сама получит истощение. Она бы не стала так глупо подставлять отряд, оставляя их без трезво мыслящей предводительницы. К тому же, будучи целителем, он видел, что женщине было далеко не так плохо, как внешне могло казаться.

Семья Аэна занималась целительством уже много поколений. И основам его начали обучать ещё с раннего детства: царапины, ссадины, укусы мелких тварей — в шесть лет он уже умел обрабатывать такие раны и хорошо знал строение тела. К пятнадцати он мог с точностью определить, какая тварь подрала очередного доставленного к его родителям тёмного эльфа, наизусть знал все лекарственные ингредиенты, которые можно было найти в городе и легко составлял из них мази, порошки и яды. В семнадцать ему разрешили проводить легкие операции. К двадцати он уже владел внушительным количеством исцеляющих заклинаний, и на следующие два года мать практически заперла его в лечебнице Таэмрана, чтобы он набирался опыта на практике. Но не смотря на всё это, в Доме Сиэль Аэн совершенно ничем не выделялся. У него были хорошие навыки, но в его Доме это было нормой.

Аэн всегда был уравновешенным и зачастую казался отстраненным, предпочитая наблюдать и делать выводы, а не разговаривать, считая, что действия лгут реже слов. К своим двадцати трем годам он провёл в лечебнице уже столько времени, что впечатлить его чем-то было уже сложно: он видел столько всевозможных ранений и смертей, что они уже не вызывали у него никаких эмоций. Впрочем, это не убило в нём способность сочувствовать и сопереживать. Правда, видя, что способны сделать тёмные эльфы друг с другом, его сочувствие чаще было обращено к животным - его маленькому увлечению.