Серебряный вечер (ЛП)

— Такой же, как и вы, — парировала я. Хватит насилия. Я прошла к двери и схватилась за засов. — Я сама с ним покончу.

Никто мне не остановил. Они побежали прочь, сбились в кучу. Они кричали испуганными голосами:

— Не выпускай его! Он убьет нас! Разорвет на клочки тебя! Ты станешь кормом ворон!

— Я не боюсь Тротов, — отозвалась я. Открыв дверь, я захлопнула ее за собой с мрачным торжеством. Лучше столкнуться с жестокостью, чем самой так поступать.

* * *

Здесь было темно. Окна были грязными от сажи. Соломенный пол усеивали лопатки и грабли, колеса и телеги были перевернуты — Трот от боли сбивал их. Я чувствовала запах крови, слышала дыхание со свистом, но не видела его.

Я держалась рукой за засов и прошептала:

— Где ты прячешься?

Тихий рев в темноте. И ничего. Я ждала, понимая по зловещей тишине, что это было лишь предупреждение, что Трот не мог напасть. Я выдохнула и отпустила засов, пойдя мимо беспорядка, стараясь не шуметь. На полпути я застыла от вони крови и монстра. Я сглотнула и склонилась влево, вглядываясь в полумрак, видя тень, что принимала форму.

— Вот ты где, — прошептала я.

Трот был ужасно ранен, левая рука была вырвана из плеча, кровь текла из него, и была скорее черной, чем красной. Он провел так два дня, впечатляет. Но так он был опаснее — перед смертью он был яростнее. Трот вполне мог вырваться из сарая и напасть на выживших. И мог уничтожить их. Даже с одной рукой Трот мог всех нас убить.

Я разглядывала его, удивляясь, что он, будучи не таким и большим, был сильнее человека. Скорченный, с грубой кожей, спутанными волосами и острыми зубами, щели вместо носа. И глаза, предназначенные для тьмы. Они вспыхивали на свету. Я понимала, что Трот видит лучше и может убить одним ударом. Но я осталась, желая, чтобы монстр поднялся, хотела знать, словно в темноте я могла узнать Трота, что убил моего любимого. А если бы я узнала его, то…

Я не рассказывала бородачу, что Всадники спасли Мерит от худшего. Почти.

Троты вырвались из Темного леса, помчались по садам и полям, мимо домов и амбаров, по красивым дорожкам, что вели на площадь. Но за ними пришли Всадники и…

В отличие от Берна, мы были спасены.

Но резня в деревне была невероятно жестокой. Юноша лежал с разорванной грудью посреди площади Мерит. Райф, мой Райф. Трот ударил его грудь когтями. Может, именно этот Трот.

Мы смотрели друг на друга. Трот был в углу. Я была открыта. Не лучший вариант. Для него.

В этот миг я была непобедимой, силу давали мне не знания лекарств и бесстрашие, я ярость. У меня был виновник, я могла кричать на него, хоть и не делала так никогда. Кровь закипала, мчась по венам, щеки пылали, сердце билось чаще, и я уже словно занимала собой весь сарай, словно могла раздавить это жалкое существо мимолетным движением и без звука.

Трот почувствовал это. Он насторожился, светящиеся глаза смотрели на меня. Я зло смотрела на него с жестокой усмешкой.

— Я бы оставила тебя, — прошипела я. А минуту назад меня пугала жестокость жителей этой деревни. Теперь же я шептала то же проклятие, хотела его исполнить. — Я хочу, чтобы ты страдал. Хочу ранить тебя.

Он смотрел. Трот не понимал меня… или понял. Хоть я и притворилась, что пошла сюда с мрачными намерениями, Целители не могли действовать из злости. Я не могла ранить, продлить боль. Я не могла бросить его на растерзание жителей.

Не могла отомстить за смерть Райфа.

Ярость же все еще кипела во мне, яркая, словно падающая звезда. И все. Улыбка увяла, я решила прекратить его мучения. Оглядевшись, я отыскала косу. Изогнутая, острая, с деревянной ручкой. Она висела на стене. За Тротом.

«Задача Целителя…» — я пошла вперед, Трот дернулся. Я наступила на грабли, и он зарычал, небольшой удар, и я все еще не боялась его, а он остался настороженным. Мы были еще ближе друг к другу, моя накидка могла коснуться его ноги. Он не нападал и не убегал, он мог устать от потери крови и боли. Трот оставался у стены, выдыхая с шумом сквозь щели, я потянулась через него за оружием. Его зловонное дыхание и запах крови смешивались в невыносимый букет. Я сглотнула, медленно потянулась рукой над его головой с тонкими волосами. Он проследил за моим движением….

— Госпожа Целитель! — крики разрушили тишину, мы вздрогнули. — Госпожа Целитель! Что там?

С громким воплем Трот бросился, я почти схватила за косу. Его когти впились в мою шею, я оказалась прикованной к стене, пальцы тянулись к рукояти. Жители кричали, не скрывая ужаса.

— Тихо! — пыталась крикнуть я. Но голоса почти не было, как и воздуха.

Трот был ранен, но держал крепко, рот без губ оскалился, обнажив острые зубы. Я закашлялась и потянулась к косе, пораженная его скоростью. Так просто. Я перестала бороться, вспомнив, как Трот бросился на меня, склонившуюся у безжизненного тела Райфа.

И мое бесполезное желание осталось прежним: «Убей меня. Убей».

Но этот Трот ждал. Может, он питался страхом, но не находил его у меня. Может, он учуял травы Целителя, надеялся на исцеление. Или он чувствовал ту же ненависть, что и я, и наслаждался тем, что боль жить для меня хуже быстрой смерти?