Серебряный век. Лирика

1

Один, один средь гор. Ищу Тебя.

В холодных облаках бреду бесцельно.
Душа моя
скорбит смертельно.

Вонзивши жезл, стою на высоте.

Хоть и смеюсь, а на душе так больно.
Смеюсь мечте
своей невольно.

О, как тяжел венец мой золотой!

Как я устал!.. Но даль пылает.
Во тьме ночной
мой рог взывает.

Я был меж вас. Луч солнца золотил

причудливые тучи в яркой дали.
Я вас будил,
но вы дремали.
Я был меж вас печально-неземной.
Мои слова повсюду раздавались.
И надо мной
вы все смеялись.

И я ушел. И я среди вершин.

Один, один. Жду знамений нежданных.
Один, один
средь бурь туманных.

Всё как в огне. И жду, и жду Тебя.

И руку простираю вновь бесцельно.
Душа моя
скорбит смертельно.

2

Из-за дальних вершин

показался жених озаренный.
И стоял он один,
высоко над землей вознесенный.

Извещалось не раз

о приходе владыки земного.
И в предутренний час
запылали пророчества снова.

И лишь света поток

над горами вознесся сквозь тучи,
он стоял, как пророк,
в багрянице, свободный, могучий.

Вот идет. И венец

отражает зари свет пунцовый.
Се – венчанный телец,
основатель и Бог жизни новой.

3

Суждено мне молчать.

Для чего говорить?
Не забуду страдать.
Не устану любить.
Нас зовут
без конца…
Нам пора…
Багряницу несут
и четыре колючих венца.

Весь в огне

и любви
мой предсмертный, блуждающий взор…
О, приблизься ко мне –
распростертый, в крови,
я лежу у подножия гор.

Зашатался над пропастью я

и в долину упал, где поет ручеек.
Тяжкий камень, свистя,
неожиданно сбил меня с ног –
тяжкий камень, свистя,
размозжил мне висок.

Среди ландышей я –

зазиявший, кровавый цветок.
Не колышется больше от мук
вдруг застывшая грудь.

Не оставь меня, друг,

не забудь!..

1901–1903

Бальмонту