Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 1. А-И

«Я подружился особенно с „Татой“, которая уводила меня к себе в комнату и усаживала на серый диван; у нее был альбом, и в него зарисовывала она все фантазии, образы, сны, сопровождая эскизы порой комментарием; этот дневник, мысли-образы, я полюбил; и часами мы с ней философствовали над эскизами; помню один из них: на луной озаренном лугу, в простыне, кто-то белый, худой и костлявый таинственно расскакался по травам; тогда говорили, что это наверно „Антон“ (так в кругу Мережковских тогда называли А. В. Карташева, естественного соучастника малой религиозной коммуны…)» (Андрей Белый. Воспоминания об Александре Блоке).

ГЛАГОЛЕВА-УЛЬЯНОВА Анна Семеновна

31.1(12.2).1873 – 3.10.1943

Живописец, ученица И. Репина. Жена Н. П. Ульянова.

«Дверь в соседнюю комнату неслышно отворилась, и в мастерскую, сильно припадая на правую ногу, вошла невысокая женщина. Я замерла, онемев, так она была необычна, ни на кого из прежде виденных не похожа, вся коричнево-черная. Черные стриженые волосы, насмешливый прищур больших темных глаз, тонкий насмешливый рот, черные чулки и башмаки, скромное коричневое платье. Больше всего меня поразил цвет ее кожи – оливково-желтый, как на старых иконах.

„Познакомься, Нюшенька, это Кира“, – ласково сказал Николай Павлович [Ульянов. – Сост.]. Анна Семеновна улыбнулась: „Черноглазая и на щеках ямочки. Похожа на итальянского мальчика“. Голос у нее был густой и звучный.

…Еще Серов обратил внимание Николая Павловича на необычное лицо Анны Семеновны. Писал ее портрет Николай Павлович несколько раз. И совсем юную, с распущенной косой (Музей им. Пушкина в Москве), и молодую на фоне черного ковра и на фоне красного ковра (Третьяковская галерея), и в зрелом возрасте, и вместе с собой в двойном портрете; в профиль на стуле (Музей искусств в Нукусе), больную на кресле-каталке (Елецкий музей), акварелью в Самарканде, незадолго до ее кончины (Музей им. Пушкина в Москве).

Прекрасный портрет Анны Семеновны в темном платье на фоне светлого неба и листьев был отправлен на выставку в Америку. По дороге пароход застала война 1914 года. Он вернулся в шведский порт Мальме. В музее Мальме и находится сейчас этот портрет. Небольшой вариант его – в Музее искусств в Нукусе.

…Предки Анны Семеновны по отцу, прасолы Глаголевы (мать ее в девичестве была Пономарева), перегоняли стада скота с юга в среднюю полосу России. В одну из таких поездок на юг дед Анны Семеновны привез себе „южную“ жену: гречанку, татарку, турчанку – не помню. Южная кровь сказалась в Анне Семеновне: сильно острый нерусский профиль, большие темные косы, нрав горячий, южный, фантазия неуемная.

…Из-за больной ноги Анна Семеновна писала сидя, сильным, округлым движением кисти, необыкновенно красиво и, казалось, так просто, даже по-детски, изнутри исходящей силой чувства. Живопись ее была декоративна, „немногословна“ и очень выразительна. Была большая эмоциональная сила сказать, выразить многое в одном-единственном лаконичном мазке. Ни в ней самой, ни в ее живописи не было ничего „дамского“. Она была Художник.

„От пейзажей Анны Семеновны веет античностью, мощностью, вечностью, – сказала давняя приятельница Ульяновых Н. А. Кастальская [танцовщица-босоножка в труппе Элли Тильс. – Сост.], – они запоминаются сразу и на всю жизнь“. Так они монументальны, даже маленькие.

Не было у Анны Семеновны ничего и от Репина, было – от сказки. С детства запомнились мне ее чудесные иллюстрации к „Птице Рох“ и „Синдбаду-мореходу“ („Тысяча и одна ночь“). Запомнился исчезнувший в войну натюрморт – букет нежно-сиреневых астр на золотисто-охристом фоне и крупных желтых груш или айвы. Запомнились большие декоративные деревенские пейзажи, возы с сеном… Все это исчезло неизвестно куда» (К. Киселева. О Николае Павловиче Ульянове и о людях, его окружавших).

ГЛАГОЛИН Борис Сергеевич

наст. фам. Гусев;

12(24)1.1879 – 13.12.1948