Серебряный век. Жизнь и любовь русских поэтов и писателей

Сейчас мы в Мелитополе. Взяли кипятку и будем есть всё то, что вы нам приготовили. Привет.

Милая Лиля и милая Вера, здесь, т. е. в вагоне, пахнет амфорой, но мы не унываем. Всего лучшего.

МЦ

При этом даже письма начинают писать вместе. Первые три строки – написаны рукой Сергея Эфрона, две последние – Цветаевой.

М.И. Цветаева – Е.Я. и В.Я. Эфрон

Самара, 15 июля 1911 г.

Дорогая Лиленька,

Вот мы и в Самаре. Уезжая из Москвы, я забыла длинное письмо к Вам. Если Андрей перешлет, Вы его получите. Сережа здоров и ужасно хорош. Привет всем. Целую Вас и Веру.

МЦ

Милая Лилюк и Вера! Как у вас сейчас в Кокте<беле>. Я страшно счастлив. Целую.

М.И. Цветаева – М.А. Волошину

Самара, 15-го июля 1911 г.

Милый Макс,

Эта открытка напоминает мне тебя и Theophile Gautier. Желаю тебе чувствовать себя т<а>к же хорошо, к<а>к я.

МЦ

<Рукой С. Эфрона:>

Милый Макс! Мы с Мариной часто вспоминаем твой Коктебель.

Целую, Сережа.

Кланяйся от нас Елене Оттобальдовне. Мы ей скоро напишем.

Марина постепенно начинает понимать, что ее любимый Сережа – это ребенок, о котором надо заботиться ввиду его слабого здоровья, опекать и оберегать…

М.И. Цветаева – Е.Я. Эфрон

<Июль 1911 г. Усень-Ивановский завод>

Дорогая Лиленька,

За неимением шоколада посылаю Вам картинку.

Сереженька здоров, пьет две бутылки кумыса в день, ест яйца во всех видах, много сидит, но пока еще не потолстел. У нас настоящая русская осень. Здесь много берез и сосен, небольшое озеро, мельница, речка. Утром Сережа занимается геометрией, потом мы читаем с ним франц<узскую> книгу Daudet для гимназии, в 12 завтрак, после завтрака гуляем, читаем…

Не забывает Марина написать и Волошину с благодарностью за судьбоносную встречу.

М.И. Цветаева – М.А. Волошину

Усень-Ивановский завод

26-го июля 1911 г.

Дорогой Макс,

Если бы ты знал, к<а>к я хорошо к тебе отношусь!

Ты такой удивительно-милый, ласковый, осторожный, внимательный. Я так любовалась тобой на вечере в Старом Крыму, – твоим участием к Олимпиаде Никитичне – твоей вечной готовностью помогать людям.

Не принимай всё это за комплименты, – я вовсе не считаю тебя какой-н<и>б<удь> ходячей добродетелью из общества взаимопомощи, – ты просто Макс, чудный, сказочный Медведюшка. Я тебе страшно благодарна за Коктебель, – pays de rеdemption[2], к<а>к называет его Аделаида Казимировна, и вообще за всё, что ты мне дал <…>

Один из главных вопросов, который встал перед юными влюбленными: где жить. Раз они решили не разлучаться… В письме к Волошину Цветаева жалуется на сестер Сергея, которые привыкли опекать брата и понятное дело – с настороженностью относятся к ней, так стремительно вторгнувшейся в сложившийся семейный уклад Эфронов.

М.И.Цветаева – М.А. Волошину

22-го сент. / 5-го окт. 1911 г. Москва

<…> Лиля серьезно больна, долгое время ей запрещали даже сидеть. Теперь ей немного лучше, но нужно еще очень беречься. Из-за этого наш план с Сережей жить вдвоем расстроился. Придется жить втроем, с Лилей, м<ожет> б<ыть> даже вчетвером, с Верой, к<отор>ая, кстати, приезжает сегодня с Людвигом. Не знаю, что выйдет из этого совместного житья, ведь Лиля всё еще считает Сережу за маленького. Я сама очень смотрю за его здоровьем, но когда будут следить еще Лиля с Верой, согласись – дело становится сложнее. Я бы очень хотела, чтобы Лиля уехала в Париж. Только не пиши ей об этом.

Сережа пока живет у нас. Папа приезжает наверное дней через 5. Ждем все (С<ережа>, Б<орис>, Ася и я) грандиозной истории из-за не совсем осторожного поведения. Наша квартира в 6-ом этаже, на Сивцевом-Вражке, в только что отстроенном доме. Прекрасные большие комнаты с итальянскими окнами. Все четыре отдельные.

И это пишет Марина, для которой еще совсем недавно книги – были всем… Характерно для ее настроения того времени стихотворение, где она поет настоящий гимн своему суженому и любви, которая теперь одна – на двоих. И название у стихотворения очень многозначительное – «На радость». Стоит отметить, что всю жизнь они были на «Вы». Такой высокий строй души…