Серебряный волк, или Дознаватель

– Да… прах меня забери, да!

– А потом?

– Что… потом?

– Вот именно, – вздыхает отец Лаврентий, – что потом? Двенадцать Земель останутся без короля. Один законный наследник убит, другой – слишком мал. В Славышть набежит десяток сомнительных претендентов, начнутся склоки, потом, Боже упаси, убийства, и кончится все тем, что мы получим двенадцать грызущихся между собой княжеств, беззащитных перед Югом.

– Так что же, – медленно спрашиваю я, – оставить на троне наглую сволочь? Спустить с рук убийства… переворот? Может, прикажете на колени перед ним стать и сапоги вылизать?!

– Ишь, завелся, – упрекает Васюра. – И откуда силы взялись. Думаешь, мы с ним разобраться не хотим? За все ответит… А вот скажи, парень, кто после Юрия должен сесть на трон?

– Ну… – Я задумываюсь. Вопросики у них! С ясной головой не вдруг ответишь…

– Ото ж. Нукаешь… Повторите ему с самого начала, отец Лаврентий. Просто и доступно. Чтобы понял.

– Вряд ли ты слышал, Сережа, – отец Лаврентий садится на край кровати, на место Софки, и начинает рассказывать тихо, почти шепотом, – но чары братства – вполне законный, официально признанный способ принятия в семью. Приравниваются к братству по крови.

– Не слыхал… – Я замолкаю. К чему он клонит?! – Отец Лаврентий, так… неправильно. Да кто б тогда позволил – принцу?!

– А почему нет? – Васюра встает, меряет комнату непривычно тяжелыми шагами. – Ты не знаешь, Серый. И Лека не знал. Но король… наш король… он рад был вашему побратимству. И заверил его. Конечно, это не оглашалось… широко. Но, нравится тебе это или нет, ты – законный наследник. После Валерия. Это не мы придумали. Такова воля короля Андрия. Он считал тебя достойным.

– Достойным – чего?!

– Он не справится, – машет рукой Васюра. – Безнадежно.

– А куда он денется? – мрачно возражает отец Лаврентий. – Сережа, корона твоя. Я прошу тебя привыкнуть к этой мысли как можно скорее.

– Но… отец Лаврентий! Я не знаю… Все равно это неправильно!

– У нас нет другого способа сохранить страну. Прости, Сережа, но ты должен. Хотя бы – пока не вырастет Егорка. Вы с Лекой дружили всю жизнь… вместе служили…

– Мы разные. Васюра прав. Лека умел думать! Вот был бы король… А я… Когда надо принять решение, меня несет. Я не думаю вообще. Хороший получится правитель! Найдите кого-нибудь другого.

– Разве что Юрия, – жестко отвечает Васюра. – Как, согласен?

– Вы с Лекой одинаково смотрели на мир, – глухо произносит отец Лаврентий. – И это тот взгляд, какой хотел видеть у своего наследника Андрий. Пойми, Сережа, некому больше. Выбора нет. Наследник Андрия, наследник Алексия… подошли бы еще князья Гориславские, все-таки младшая ветвь королевского рода – но князь Евгений не удержит страну, характер не тот. Остальные – равны. Возвысь одного, другие оскорбятся.

– А с меня не оскорбятся! – возражаю я. – Пришлый! Сопляк! Всей родни – дед, да и тот в Таргале!

– Парень с королевским родовым амулетом на шее, – чеканит Васюра. – Отслуживший на южной границе. Спасший страну от войны с Империей. Отомстивший за смерть законного короля и его наследника.

– А не хочешь, чтобы пришлым честили, – словно между прочим заявляет отец Лаврентий, – так можно объявить, что убит – Сергий. И пусть принц Валерий сядет на отцовский трон. Вас не было в Славышти два года, и слишком мало осталось тех, кто смог бы распознать подмену.

– Отец Лаврентий, – тихо говорю я, – вы авантюрист. Махинатор. У вас вообще совесть есть?

– Совесть – это роскошь, Сережа. Недопустимая роскошь… когда речь идет о судьбе государства. Но, знаешь ли… я рад, что ты думаешь иначе.

5. О совести и о судьбах государства

На следующий день Карел все-таки приводит ко мне королеву. Сначала заходит сам, ловит Софкин взгляд, спрашивает:

– Как он?

– Не ест ничего, – жалуется сестренка. – Лихорадит его… бредил ночью, Леку звал…

– Да все со мной нормально, – слабо возражаю я. – Карел, или ты ранен никогда не был? Оно всегда так… Карел, увел бы ты ее! Пусть поспит хоть немного.

– Не уйду, – отрезает Софи.

– Ладно, не уходи, – соглашается Карел. – Только скажи, ты сама-то ела?

Софка смущенно молчит.

– Ясно. Жди, я скоро вернусь.

Возвращается Карел с подносом еды для Софки. Следом заходит королева. Я пытаюсь приподняться.

– Лежи, – рычит Карел. – Софи, милая, иди поешь.

Сестренка отсаживается к столу, ее место занимает королева. Узкая ладонь ложится мне на лоб – так по-матерински, что слезы на глаза наворачиваются.

– Что ж ты так, мальчик, – шепчет королева.

Блаженная прохлада идет от ее ладони, проясняет мысли, унимает боль. Я наконец-то могу вздохнуть глубоко, всей грудью. Могу пошевелиться, подтянуться немного, сесть повыше – как же надоело пластом валяться!

Софка поглядывает на меня, кажется, и не замечая толком, что ест. Вдруг зевнула, опустила голову на руки…

– То-то же, – усмехается Карел, подхватывая невесту на руки.

Я смеюсь; в глазах темнеет, сияет сквозь тьму нездешний благостный свет. Королева охает, резкий рывок возвращает меня к жизни. Первое, что вижу я – Лекин амулет в руках королевы.

– Что это было? – шепчу я.