Серебряный змей в корнях сосны

Они уже собрались продолжить путь, как на тропу выбежала женщина в желто-голубом кимоно и белом платке, из-под которого выбивались черные, как смоль, волосы. Отдышавшись, женщина прижала руки к груди и воскликнула:

– Слава богам и ками! Он пощадил их!

О чем она говорила, стало ясно уже за столом, щедро накрытом Тоямой и его женой госпожой Юэ. От волнения она еще долго роняла все из рук, и ее пальцы, удерживающие ручку глиняного чайника, побелели от напряжения.

Управление Дзисин на острове Камо и впрямь было ничем не выдающимся домом с крохотным ухоженным садиком. Здесь жила семейная пара Тояма, не имевшая детей, и один единственный работник, не обладающий задатками оммёдзи. Он помогал госпоже Юэ ухаживать за садом и небольшим огородом, вместе с Тоямой следил за огнем на скалистом уступе и редкой почтой, приносимой птицами. Его звали Аюкава.

– Так о ком же вы говорили, госпожа? – спросил Хизаши после того, как первая чаша была выпита, и хозяйка разлила по второй. Запах трав поплыл по комнате, до которой еще не добрались рассветные лучи. – Кто нас пощадил?

Госпожа Юэ бросила на мужа быстрый встревоженный взгляд и медленно ответила:

– Я… Мой супруг не любит, когда я…

– Все в порядке, Юэ, говори.

Получив одобрение, она продолжила:

– В водах близ острова появился Умибозу. Поэтому рыбаки перестали заплывать к нам. Умибозу… Умибозу топит их лодки и поедает тела.

– Умибозу не людоеды, – заметил Куматани. – Но дело серьезное. Почему вы не отправили в школу запрос?

– Потому что нет никакого Умибозу. Ветер с севера волнует море, участились шторма, вот рыбацкие суденышки и не справляются. Я не обучался искусству оммёдо, но с детства вижу всякое. Такое чудище, как водный монах, я бы точно заметил.

– Но ваша супруга уверена в обратном, – негромко добавил Хизаши. От горячего пряного чая потянуло в сон, и он стал моргать реже обычного, почти впадая в спячку.

– Она просто женщина из семьи бедного торговца. Поверьте, за полгода в подобном уединении кто угодно начнет видеть чудовищ.

– И много чудовищ видите вы?

Нежный утренний свет заглянул в окошко и косыми лучами упал на низкий столик, освещая и чашу, которую грел в руках Хизаши. На миг в полупрозрачной поверхности чая промелькнуло отражение хищного желтого глаза и исчезло, никем не замеченное. Кента украдкой зевнул и, случайно или нет, не дал Тояме ответить на вопрос.

– Когда лодка отвезет нас обратно?

– Не раньше обеда. Юэ подготовит для вас футоны, чтобы вы могли отдохнуть перед дорогой.

Искушение было велико, и юноши проследовали за хозяйкой в дальнюю часть дома. Утро выдалось свежим, несмотря на чистое небо и яркое солнце, даже холодным. Хизаши остановился посреди террасы, опоясывающей дом, и подышал на руки – изо рта вырвалось облачко пара. Кента шел впереди, слегка вразвалку, будто все еще оставался на шаткой палубе, но доски пола под ним почти не скрипели. Он обернулся и немного рассеянно улыбнулся Хизаши.

Тот сделал вид, что любуется садом, еще борющимся за жизнь с осенними ночами.

Госпожа Юэ опустилась на колени возле одной из дверей.

– Дом строился для нужд управления, – пояснила она, – здесь много комнат, которые давно не использовали. Подождите чуть-чуть, я все приготовлю.

Она скрылась внутри, оставив сёдзи раскрытыми, чтобы впустить свежий морской воздух. Хизаши протянул руку, и на ладонь плавно опустился желтый лист клена. Его узорчатые края сморщились от холода.

– Не похоже, что нам стоит опасаться шторма в такую погоду, да? – спросил Кента. В его руке был идеальный кленовый лист, красный, как огонь, без единого изъяна.

Хизаши скомкал свой и бросил на землю.

– Много ты понимаешь в штормах?

– Ночью я наблюдал за звездами и сделал предсказание. Нас ждет спокойное путешествие.

– Не знал, что ты умеешь предсказывать по звездам.

– Мама научила. Мы же служили при храме Лунного медведя. Но у меня не всегда получается.

– Что ж, на этот раз тебе лучше не ошибаться.

В комнате на шесть татами было мрачновато, все еще пахло пылью, но соленый ветер быстро выдует посторонние запахи. Хизаши первым делом подошел к арке камидана[36], украшенной толстой симэнавой с бумажными подвесками.

– Какому ками вы поклоняетесь?

– Араси-э. Он защищает Камо-дзиму от бурь и невзгод.

Куматани поклонился алтарю, Хизаши повторил его жест, попутно пытаясь ощутить присутствие ками, но, похоже, он не желал знакомиться с гостями. Хизаши ощутил неприятный, досадный укол зависти. Никому, кроме этих троих смертных, неизвестный дух имеет свой алтарь и слышит молитвы, чем он заслужил такое?

– Хизаши? Все в порядке?

– Отстань. Ложись спать.