Серебро далёкого Севера (СИ)

Изо всех многочисленных входов в тело Фанхольмской горы Юрая со Зборовским интересовал сейчас только один – тот, откуда отчетливо доносился странный, незнакомый и весьма тошнотворный запах. Поначалу этот душок воспринимался просто как досадная помеха, но по мере приближения к пещере кобольдов источаемое ею зловоние становилась все сильнее и все отвратнее. О да, теперь можно было очень хорошо понять жителей Фанхольма и его окрестностей, которые прозвали гору нечистой и предпочитали обходить ее стороной, и подальше. Но путешественникам, как ни печально, надо было сейчас именно туда, к источнику этого смрада и зловония, и они упрямо продвигались вперед и вверх – благо особого мороза, не в пример давешним высотам Эльбенборка, не замечалось, да и налетавшие порывы ветра иногда чуть развеивали гадостные испарения, позволяя вдохнуть глоток-другой относительно свежего воздуха. Один раз Зборовского все же вытошнило на слегка припорошенный мокрым снегом склон, но Юраю, более привыкшему к отвратным запахам своих алхимических процедур, пока еще удавалось удерживать свой желудок от извержения. И они осторожно, но неуклонно шагали теперь именно туда, куда им столь настойчиво не советовали сейчас себя совать их собственные носы.

Впрочем, человек ко всему привыкает. Говорят, что даже и к виселице: сначала подергается-подергается, а потом, глядишь, и привыкнет. Вот так же и к нынешнему тошнотворному смраду: войдя в узкий полуразрушенный лаз, откуда исходили раздражающие миазмы, оба энграмца с удивлением почувствовали, что дышать стало как бы даже и легче. А впереди обнаружились разрежавшие темноту пещеры отсветы огня, и куда им направляться дальше, сомнений уже не оставалось.

…

– Трор, Рафф, вы только поглядите, кто к нам пожаловал! Людишки – ай да оказия какая!

Одноглазый Хайек, завидев гостей, захохотал высоким и хриплым, каким-то каркающим смехом, отчего нерасчесанные космы на его голове затряслись в веселом непотребном танце. Два других кобольда, сидевшие вместе с ним за крепко сколоченным деревянным столом перед очагом, пылавшем в дальней стене широкой, но приземистой пещеры, поспешно хихикнули в ответ. Оба брата были заметно крупнее своего предводителя – но, в отличие от него, уже практически не имели волос на голове, отчего их крючковатые провалившиеся носы и морщинистые уши придавали вытянутым лицам еще более злобное выражение. Сам же старший кобольд, невысокий и круглолицый, мог бы, наверное, даже показаться довольно милым и забавным, на манер рыжего клоуна, если бы не уродовавшее его лицо огромное бельмо вместо правого глаза.

– Чего припёрлись, короеды? Вас здесь только не хватало… Золото свое ищете, серебро с медью, железо да олово? Нет их у нас, да и у вас самих тоже никогда уже не будет!

И Хайек снова захохотал, чрезвычайно довольный как самим собой, так и той гадостью, которую он приготовил этим жалким отродьям, только лишь и умеющим, что топтать землю по поверхности. Одно слово, короеды.

Не только Юрай, но даже и многое повидавший за время своей службы Влад Зборовский был слегка ошарашен столь нелюбезной встречей. Конечно, то немногое, что было известно об этом народце, описывало кобольдов как натур склочных и пакостливых, но оба энграмца сходились на том, что пакостей тех следует ожидать чуть позже, исподтишка. А так, чтобы с места в карьер… Звезды на небе, что ли, неудачно стали, или просто день неподходящий выдался?

Предводитель кобольдов тем временем продолжал брызгать желчью, явно не собираясь останавливаться.

– Нет, нет и еще раз нет! Одно только это слово у меня для вас и найдется, слышали?! "Не-е-ет". Ни одного из ваших пяти металлов нет! Сказано. – Хайек раздраженно высморкался в руку. – И совета вам тоже не будет, да и подмоги не ждите. Можете убираться себе восвояси, а здесь вам искать нечего.

– Так мы ведь и ищем как раз то, чего нет, любезный – барон сумел-таки вклиниться в кликушеские заклинания карлика.

– Пяти металлов нам маловато будет, уважаемый, – поддержал его Юрай. – Нам шестой нужен. Тот самый, которого вроде бы как и нет! Как раз по вашей части, достопочтенный, я не ошибся?!

Теперь настал уже черед лохматому старшине кобольдовской артели озадаченно приумолкнуть.

– Это какой же еще такой шестой метал? – осторожно и вкрадчиво спросил Хайек после долгой паузы, как бы нащупывая ногой твердую кочку в болоте разговора. Его невидящий белесый глаз нервно задёргался, производя еще более жуткое впечатление, чем прежде, хотя всё остальное лицо оставалось невозмутимым и словно замороженным.

– Да тот самый, который только вы добывать и умеете. Гномы его "поганым серебром" кличут, людские горняки да металлурги – "обманным", а уж подлинное его имя вы нам сами и назовете. Больше ведь оно никому не ведомо?

– Хе, – хмыкнул старший кобольд и обернулся к своим прятелям. – Слышь, чего людишки захотели?!