Серебро Господа моего

Он движется молча, словно бы налегке,
Глядя на небо, исследуя след на песке.
Он знает, где минус, он хочет узнать, где плюс.
Он не знает, что они назовут это «блюз».

В двери звонят – мы делаем вид, что мы спим.

У всех есть дело – нет времени, чтобы заняться им.
А он пьет воду, он хочет запомнить вкус.
Когда-нибудь они назовут это «блюз».

Наступает ночь, потом иногда наступает день.

Он пишет: «Нет, я бессилен, когда я злюсь».
Начнем все сначала и сделаем песню светлей.
Право – какое забавное слово «блюз».

1986

«Наша жизнь

с точки зрения деревьев»

Когда пройдет боль

Когда пройдет дождь – тот, что уймет нас,
Когда уйдет тень над моей землей,
Я проснусь здесь; пусть я проснусь здесь,
В долгой траве, рядом с тобой.

И пусть будет наш дом беспечальным,

Скрытым травой и густой листвой.
И узнав все, что было тайной,
Я начну ждать, когда пройдет боль.

Так пусть идет дождь, пусть горит снег,

Пускай поет смерть над моей землей.
Я хочу знать; просто хочу знать,
Будем ли мы тем, что мы есть, когда пройдет боль.

1987

«Наша жизнь

с точки зрения деревьев»

Ангел

Я связан с ней цепью,
Цепью неизвестной длины.
Мы спим в одной постели
По разные стороны стены.
И все замечательно ясно,
Но что в том небесам?
И каждый умрет той смертью,
Которую придумает сам.

У нее свои демоны,

И свои соловьи за спиной,
И каждый из них был причиной,
По которой она не со мной.
Но под медленным взглядом икон
В сердце, сыром от дождя,
Я понял, что я невиновен,
А значит, что я не судья.

Так сделай мне ангела,

И я покажу тебе твердь.
Покажи мне счастливых людей,
И я покажу тебе смерть.
Поведай мне чудо
Побега из этой тюрьмы,
И я скажу, что того, что есть у нас,
Хватило бы для больших, чем мы.

Я связан с ней цепью,

Цепью неизвестной длины,
Я связан с ней церковью,
Церковью любви и войны.
А небо становится ближе,
Так близко, что больно глазам;
Но каждый умрет только той смертью,
Которую придумает себе сам.

1988

«Феодализм»

Боже, храни полярников