Серебро и свинец, иной вариант

— Езжайте в другую деревню, — посоветовал староста. — Там, может, народ глупый.

Может. Обри не стал говорить, что в соседних поселениях идеологическая борьба не увенчалась успехом.

Майор пересказал услышанное лейтенанту Уоллису.

— Сэр, разрешите обратиться, сэр? — поинтересовался тот после недолгой паузы.

— Разрешаю, — махнул рукой Обри. — И не надо по полной.

— Слушаюсь. А почему мы не можем просто… согнать эту банду прикладами и не валандаться?

Видно было, как лейтенанту хочется выместить на туземцах накопившееся зло.

— Потому, лейтенант, что у нас есть строгий приказ — поддерживать с ними дружеские отношения, — устало ответил Обри. — Даже если им на это глубоко начхать.

И потому, хотел он добавить, но промолчал, что мы уже палим друг по другу вовсю и конца-краю этому не видно.

— Лейтенант! Майор! — крикнул радист, высовываясь из люка.

— Что случилось? — спросил Обри, подбегая к бронетранспортеру.

— Нападение, — проговорил радист, припадая одним ухом к наушникам. — Партизаны… сожгли еще одну эм-стотринадцатую… Лейтенант, вас требует подполковник Макроуэн.

Уоллис натянул наушники. Реплик его командира слышно не было, и Обри оставалось мучительно гадать о содержании беседы по сдавленным уоллисовским "есть, сэр… да, сэр… так точно, сэр".

Наконец лейтенант пришел в себя и, старательно не глядя на Обри, проговорил:

— Приказ командира… в связи с тем, что местное население явно оказывает партизанам помощь и поддержку… в качестве меры устрашения произвести принудительное переселение жителей… и снести деревню. — Он сглотнул и закончил: — Майор, вы объясните это местным или мы сразу прикладами?

Обри безответно кивнул. Подойдя к деревенским старейшинам, он, как мог, перевел им содержание макроуэновского приказа. Старейшины молчали.

— Мне очень жаль, — добавил Обри машинально.

Староста дернулся, точно майор отвесил ему пощечину. Он пожевал губами, сплюнул — не на ботинки Обри, но так близко, что брезгливого Норденскольда перекосило, — и, отвернувшись от майора, крикнул что-то своим соплеменникам. Из толпы донесся слитный негодующий гул, но никто не сделал и шага вперед. Никто не бросал в американцев камнями, и за это Обри искренне был благодарен судьбе.

— Мы… не воюем с вами, — попытался он объяснить старейшинам. — Мы воюем с вашим лордом. Не помогайте ему, и вас никто не тронет.

Староста ничего не ответил, но заговорил самый дряхлый из старейшин.

— Наш лорд, — прошамкал он, — убит. С вами теперь воюет земля Дейга. Вы не победите земли.

Теперь уже все старейшины отвернулись от Обри — демонстративно. Чувствуя себя оплеванным, майор вернулся к бронетранспортеру.

Морпехи с мрачным весельем вламывались в дома, волокли все припасы, какие только могли найти в погребах и амбарах. Суматошно квохтали здешние куры — почему-то сизые, как голуби.

— Майор Норденскольд… — пробормотал радист, тиская в пальцах ручку. — Вас вызывают на базу… Наши взяли пленника.

— Что? — изумился Обри. Ему уже казалось, что им противостоят неуловимые невидимки.

— Сейчас он без сознания… но, когда он очнется, от вас потребуется допросить его. Приказ адмирала Дженнистона.

***

— Айхегойн аф омбенин! — разнеслось над деревней. — Айхегойн аф омбенин!

В первый момент Крис даже не сообразил, откуда грохочет эта тарабарщина. Только когда мегафон загремел снова, он увидел мелькнувшую между домов коробку М-113-го, на крыше которого стоял лейтенант Уоллис.

— Что он орет? — удивленно спросил Джимми.

— Что-нибудь вроде: "Собирайте ваше барахло и выходите", — устало ответил Крис. — Или что там полагается кричать в подобных случаях. Наверняка на этот счет есть специальная инструкция.

Цепочки взводов уже втягивались в лабиринт деревенских улочек. Снайперы пристроились к одному из них — второй взвод третьей роты, автоматически отметил Крис, никого из них не знаю, а командиром у них Барни не-помню-кто… ладно, будем считать, что Флинтстон — чуть поотстав. Морпехи были "на нервах", настороженно поводя по сторонам стволами М16-Х, и этот мандраж, похоже, передался Боллингтону. Тот несколько раз бросал выразительные взгляды на висящую на бедре Криса кобуру "кольта" и наконец, не выдержав, попросил:

— Крис, может, если тебе пистолет не нужен, дашь мне подержать, а?

— А зачем он тебе, — рассеянно отозвался Крис, — когда у тебя есть такой прекрасный "рэндолл" с серейторной заточкой? От одного его вида герильерос будут в ужасе разбегаться.

— Оставь мой нож в покое!

— А ты оставь в покое "кольт", пока я не приказал тебе разрядить винтовку!

— Что?!

Крис, резко развернувшись, схватил Джимми за грудки.

— Я сказал, прекрати ныть и заткнись! — рявкнул он.

Боллингтон с ужасом осознал, что его напарник не просто зол — он взбешен. Когда только Рид успел себя так накрутить, ошеломленно подумал он, был же сонный как муха.