Серебро и тайны (ЛП)

Я покачал головой, гладя большим пальцем корешок книги. Конечно, я был уверен в своей магии. Я учился годами, и я знал, как колдовать. Заклинания, которые я взял с собой в сон Айды, были хорошо написаны, сильными. Но я не думал попытаться написать новое заклинание во сне. Мифато всегда готовят заклинание заранее, продумывали свои чары. Попытаться оживить магию в пылу момента? Это было мне не по силам.

Но я видел, как Фэррин записала руну, даже когда фейдфэллоу несся к ней. Она поймала монстра в свое заклинание и изгнала его, и у нее это выглядело легко!

Я скрытно и медленно улыбнулся. Может, она ненавидела меня. Может, ничего не хотела от меня. Может, маги и ведьмы были врагами, соперниками до конца дней.

Но в этот миг я улыбался.

8

Фэррин

— Что ты сказала старику Коналлу?

Я потерла ступней об лодыжку, ощущая себя ребенком, который вернулся после падения и столкнулся с гневом матери. Я повернула посох в руке, попыталась смело посмотреть в глаза матушки Уллы. В тот миг я предпочла бы снова посмотреть в пасть фейдфэллоу.

— Я не могла попросить о плате.

— Еще как могла! — матушка Улла всплеснула старыми руками в бородавках, закатила водянистые глаза. — Зачем боги послали мне такую тупую ученицу! Еще и сейчас? Успею ли я найти новую? Какую-то хоть на каплю умнее, у которой еще можно высечь искру разума? Это лучшее, что можно найти?

Я привыкла к тирадам Уллы за четыре года и обычно не воспринимала их всерьез. Но в этот раз тон ведьмы был на взводе, и я нервничала. Я отчасти ожидала, что передо мной захлопнут дверь, что меня отправят в дом родителей, и моя учеба резко закончится.

Так было не справедливо. Я же выполнила задание, хотя почти не готовилась, да и почти не была обучена. Я столкнулась с фейдфэллоу, выжила и спасла Айду. Такой успех должен был считаться! И… если бы Келлам не сунул свой нос, куда не надо было, и не испортил все, успех считался бы. Но для матушки Уллы мифато справился с ситуацией сам.

Возражения не помогут. Чем больше я буду спорить, тем слабее покажусь в глазах ведьмы. И я просто стояла, медленно крутя посох в земле, пока слова наставницы били по мне.

Улла посмотрела на меня глазом, щурясь, указала дрожащим пальцем на мой нос.

— Я не могу сейчас на тебя смотреть. Иди к южной грядке и принеси пользу хотя бы там. И не стучи, пока не закончишь все, пока не сделаешь правильно, слышишь меня? Хватит отлынивать.

Мое сердце парило. Меня не прогнали? Я подняла взгляд, посмотрела в глаз ведьмы и отвела взгляд, быстро сделала реверанс.

— Да, матушка Улла, — сказала я и поспешила прочь, к сараю за домом.

Через минуты я стояла над южной грядкой с лопатой в одной руке и граблями в другой, мой посох был прислонен к ограде за мной. Я тяжко вздохнула, глядя на грядку. За зиму лозы даргин вторглись из Шепчущего леса, их нужно было убрать перед тем, как что-нибудь садить. Каждый год матушка Улла давала мне это задание, и я его уже боялась.

Сев на корточки в центре грядки, я посмотрела на густое сплетение лоз с опаской, вонзила лопату в землю, разрывая мелкие корешки, держащиеся за почву. Корешки впивались крепче, я почти видела, как они напрягались, как много пальчиков. Я скрипнула зубами и ударила краем лопаты.

Что-то щелкнуло у моего уха сзади. Рыча, я повернулась, не встав с места, но недостаточно быстро. Краем глаза я заметила, как лоза вернулась на место, была неподвижна, пока я смотрела, будто мне показалось.

— Гадкие лозы даргин, — буркнула я, вернулась к работе, рубила, рыла, рвала, тянула. Я хватала лозы и листья в форме сердца, отрывала длинные участки, старалась нарубить их на кусочки и унести подальше, иначе они прорастали, стоило мне отвернуться. От работы болела спина, и вскоре я была в грязи и поте, ругалась сквозь зубы с каждым выдохом.

Это хотя бы отвлекло. В голове не было места, пока я боролась с лозами, чтобы думать о… печальных голубых глазах. Или о снисхождении на лице, властном голосе и серебряных пуговицах.

Я рубила, тянула и ругалась час, а потом замерла и перевела дыхание. Сидя на ограде сада, я вытерла пот со лба, разглядывая свою работу. Половина грядки была готова, и лозы поняли, что я не шутила. Я почти видела, как они отползали под ограду, убегали в лес. Остальная работа должна быть проще, раз лозы отступали.

Выдохнув, я размяла напряжённые плечи. Какой странный день! Нет… два дня. Я нахмурилась и покачала головой, все еще не веря, что все это произошло. Я потеряла сутки, исследуя тот опасный серебряный сон? Я не успела обдумать это, не с тех пор, как матушка Улла рассказала мне об Айде и отправила меня на вызов. Теперь воспоминание вернулось, воспоминание о тех странных дрожащих деревьях, полных музыки и магии, рожденных в необычном разуме, какой я еще не проверяла. И тот монстр… тот ужас, который я заметила среди сияющих веток… что это было?

Келлам, наверное, знал.

Я зарычала. Я спрыгнула с ограды, снова схватила лопату и прошла в сад. Лучше было разобраться с лозами, чем думать об этом еще минуту.