Серебром и солнцем (СИ)

…Должно быть, угадывая её преступные настроения, Карл, сам заметно остепенившийся и утративший значительную часть былой горячности, теперь холодно рассуждая об играемой ими партии, из письма в письмо напоминал ей: «Посвящение должно быть добровольным», «Сам избранный должен желать стать охотником», «Дэви пытался играть с древней историей по собственноручно написанным правилам и, естественно, проиграл. Латэ пытался препятствовать ей - и также остался ни с чем», «Мы не главные герои этой истории, а лишь буквы, из которых складываются слова», «Эта сказка расскажет себя сама. Не мешай ей… Только следи, чтобы и другие не мешали».

В своём ответе Мира, отбросив привычный сухой деловой тон, издевательски поинтересовалась, каким он себе представляет практическое воплощение последнего пожелания «не давать мешать другим» и поздравила с «достижением возраста начала проповедей». Она давно оставила попытки понять сумбур своих идей и мыслей на вечную тему: «Избранный и его дар» и только желала, чтобы «всё скорее закончилось».

Еще Карл много писал о каком-то "'отряде'' и все растолковывал ей какой-то ритуал, якобы могущий сделать Арденсов союзниками избранного. И Мире порой очень хотелось разрушить утопические воззрения друга, но, угадывая его искреннюю веру в мечту о мире без вампиров, она молчала...

Молчала. Она так долго молчала и ждала... Довольно!

Решившись, Мира преобразилась и, собрав все силы и волю в кулак, взлетела к окну. Щит «хозяина дома» вновь отшвырнул её! Раздосадованная, недоумевающая, она опустилась в недалёком переулке, зацепив крылом черепицу на крыше, и торопливо пошла вперёд, желая поскорее выбраться на улицу. Мира мало смотрела по сторонам, занятая придумыванием срочного плана по захвату строптивого избранного и, когда впереди, в просвете между домами показался знакомый высокий тротуар знакомой улицы, нечаянно столкнулась с юной девушкой. Неуместно яркое пятно рыжих волос, тихий безмятежный взгляд... Предательница Лира Диос.

Мгновенно узнав друг друга, они застыли в молчании, не зная, начинать ли беседу, но не желая уходить. Две статуи: Мира напряжённая, настороженная, Лира расслабленная, равнодушная.

Диос молчала. Она только улыбнулась давней знакомой, обнажив острые клыки вампира и обнаружив милые мягкие ямочки на щеках.

- Коллега, рада встрече, - поприветствовала её Мира. Ей молчание было невыносимо. – Какими судьбами вы здесь?

- Я наблюдаю. Наблюдать за вами, детишки, не поделившие игрушку, так забавно, - мелодично засмеялась Лира, и Мира опустила глаза под её внимательным ясным взглядом. Светлый как у ангела, этот взгляд был… дружеским, можно сказать, родным. - Здравствуй, Мира. Ты давно не приносила дары Бездне.

- Бездне? Какие дары?

- Души, жизни, - с сожалением ответила Лира. Она вдруг двинулась влево, и Мира… была вынуждена последовать вправо. Они закружились вокруг невидимого центра, не сближаясь и не удаляясь, точно привязанные друг к другу.

- Я знаю, какая ты, Лира Диос, - сказала Мира. - Я ненавидела бы тебя, если б в ту ночь ты понимала, что делаешь. Я бросила бы тебе вызов, если б ты была хитрой и беспринципной тварью, как сейчас считают многие в ордене, если б тот план был твоим, а не Дэви. Но я не могу, мне… жаль тебя; я знаю, кто ты: ты сама – жертва.

- А я знаю, кто ты, Мира Вако, - согласилась Лира. - Ты так же, как я, знаешь Бездну. Ты так же, как я, любишь с Ней говорить.

- Что?

- Ты не узнала меня? Я – голос Бездны. Она выбрала меня среди всех, давно.