Серебром и солнцем (СИ)

- Только одно, Лира Диос. Запомни: тебе не дано самой выбирать путь. Не питай иллюзий. Ты инструмент.

- Зачем вы говорите это? – насколько возможно холодно спросила Лира, не любившая мрачные загадки, если они исходят из чужих уст.

- Мне жаль, что ты оказалась в руках Дэви, - Кларисса ступила в тень, проглатывающую лестницу, и исчезла, но Лира расслышала её последние слова.

- Ты - погибель нашего мира…

В Зеркальной галерее Лира уселась прямо на пол и за час собрала сложный узор из осколков. Ветер то и дело засыпал её зеркальца снежной крупой, и Лира осторожно протирала их рукавом. За пределами жилища вампира бушевала январская буря, но ей не было холодно. Став carere morte, она перестала чувствовать холод. Или это случилось раньше, нечувствительность пришла вместе с одиночеством? Сейчас Лира не помнила этого.

Она не видела и не слышала появления владыки, но почувствовала: он здесь. Не поворачивая головы, Лира спросила:

- Господин, кто такая Кларисса?

- Её называют пророчицей. Что она сказала тебе?

- Что я – погибель мира.

Лира помолчала, но владыка не отвечал. В своём узоре на полу она видела отражение вампира – изорванную острыми краями осколков стекла тень.

- Что она имела в виду, господин? Если ей дано прорицать, значит, я действительно…

- Нет. …И да, и нет, - поправился он. – Ты - не более чем нить, указывающая путь разрушителю мира. Можно ли тебя называть погибелью?

Лира улыбнулась:

- В Бездне есть ответы на все загадки, господин. Мне искать там?

- Я объясню, почему тебя назвали погибелью и нитью, но позже, - он уселся рядом с ней. - Ты любишь это место, да?

- Больше всего в вашем замке.

- А мои carere morte боятся Зеркальной галереи…

Лира переложила красивый, почти круглый осколок так, чтобы он заканчивал завитушку.

- Глупо бояться зеркал, - сорвалось с её губ.

- Ты, низшая, ещё не скоро разглядишь за своим отражением в зеркале тень чудовища-carere morte. Но, когда это случится, разобьёшь зеркало взглядом, и с тех пор в каждом новом зеркале будешь видеть только отражение чудовища и коридор, уводящий в Бездну, за его спиной, - объяснил владыка. Лира засмеялась:

- Я вспомнила, господин! Избранный однажды сказал, что мне никогда не стать полноценным вампиром. Он увидел так.

- Что он мог знать, этот мальчишка? Я сразу увидел в тебе carere morte: красивую, сильную. Сколько крови ты пьёшь сейчас?

- Одной бутыли стабилизированной крови мне хватило на неделю.

- Ты вполне можешь растянуть её и на две недели. Не стремись раньше познать всю вечность. Сколько тебе лет? Восемнадцать? Шестнадцать?

- Шестнадцать.

- Ты ещё слишком юна для превращения в вампира. Много лет назад я запретил обращать не достигших двадцатилетнего возраста, - он усмехнулся. – Теперь же, ради обращения охотницы, мне самому пришлось нарушить этот запрет.

- Я слышала о запрете владыки вампиров ещё в ордене, господин. И уже тогда мне было интересно: почему именно двадцать лет?

- Это нижняя граница. Я считаю, бессмертие вовсе должно быть доступно только людям старшего возраста, тем, кто прожил большую часть жизни и оставил потомство. Прежде чем познать бессмертие, необходимо познать жизнь, иначе ты рискуешь быть пожранным пустотой. Но, к сожалению, к бессмертию стремятся и совсем молодые, стремятся с удесятерённой энергией юности… и для них пришлось установить эту границу. К двадцати годам человек обычно способен мыслить самостоятельно.

Лира опять улыбнулась:

- Но вы сами едва ли обрели бессмертие в пожилом возрасте, владыка, – хитро заметила она. - Или вампиры молодеют с каждым столетием?

- Моё обращение было необходимостью, - кратко сказал Дэви, и Лира почувствовала, что беззаботным вопросом она разбередила какую-то его старую рану. - А ты должна продержаться на черте, отделяющей высшего вампира от низшего, как можно дольше. Не стремись завтра же заполучить крылья. Твоё тело повзрослело, но твоя душа ещё ребёнок. Сначала вырасти это дитя.

- Да, господин, - уже привычно согласилась Лира.

Ветер бросил на её узор пригоршню белых зёрен снега. Лира разметала их, и вдруг увидела: из хаоса линий появится человек, если передвинуть пару осколков. Она поспешила сделать это и залюбовалась получившейся фигуркой. Зеркальный человечек, разбитый и вновь склеенный… Её неожиданный автопортрет. В осколках, составляющих тельце, танцевала Королева – Бездна. Лира поняла: сейчас Она явилась в истинном своём обличии и поняла, что готова увидеть это. Но Бездна отражалась в каждом осколке зеркала по-разному, и она всё никак не могла одним взглядом ухватить её новый облик целиком. Наверное, её внезапно заметавшийся взгляд испугал Дэви.

- Лира Диос, что ты видишь? – быстро спросил он, поднявшись.

- Её. Бездну…

- Она имеет облик человека?

- Да.

- Прекрасная и холодная королева, - с улыбкой заметил владыка. – Теперь закрой глаза и забудь её. Представление Той, кому ты служишь, в каком-либо обличии отдаляет тебя от Неё. Это ложный путь.

Лира послушно закрыла глаза. В тишине ветер рисовал снегом странные узоры на незащищённом лице.