Середина. Том 2

— Значит я прав, прав!.. Но Родитель обещал!.. Он ведь обещал, что не станет разлучать меня с Отцом.

Мор немедля поднялся с кресла и ступив к юноше, стремительно присев на корточки придержал за плечи принявшееся раскачиваться взад…вперед тельце. Легохонько встряхнув потерявшего над собой власть мальчика, Бог тем точно вогнал в недра плоти сияние и единожды вернул ей состояние бытия. Димург очень трепетно облобызал кожу лба и очи Яроборки, своей нежностью открывая их и возвращая чувство реальности, да участливо молвил:

— Родитель не нарушал обещания и не отсылал Отца. Он улетел сам, но вскоре вернется. Просто ты должен понять… ты уже большой, — вне сомнений эти слова предназначались токмо Крушецу. — У нас произошли осложнения в одной из Галактик. И понадобилась помощь Отца, без нее никак. Материя в Галактике Синее Око изменила свою структуру и стала поедать ее изнутри, уничтожать системы. — Бог заглянул вглубь зелено-карих очей мальчика, однако говорил… продолжал говорить лишь для своенравной лучицы. — Сейчас надо убрать в Галактике все системы и тогда Родитель сожмет ее до искры. Ибо любое творение начинается и заканчивается с искры… И это надобно сделать неотлагательно, так как состояние Синего Око такое, что она вмале начнет заражать, губить соседние, здоровые Галактики. Но Кали… Кали никуда не отбывала, она находится на маковке четвертой планеты, просто поколь мы решили не приносить тебя туда, абы не волновать отсутствием Отца. Поелику Отец прибудет в Млечный Путь не раньше чем через три — четыре месяца.

— Синее Око, — весьма осмысленно протянул Яробор Живко, как всегда и не ощутивший потерянных секунд, в которых плотью правил Крушец. — Это та Галактика про которую говорил Асил. Так Отец отбыл давно.

— Фу, — выдохнул Мор, словно сняв с себя дюже мощный груз, особо давивший на его широкую шею. — Да это та Галактика, про которую говорил Асил. Он пытался справиться с завертью внутри нее, но не сумел… Потому нужна помощь Отца. Синее Око довольно старая Галактика и была сотворена Родителем в честь рождения старшего из сынов Расов, Зиждителя Седми. Там много обитаемых систем, и не только людьми, но и созданиями Творцом коих является Седми, таких как белоглазые альвы, вьян друды, нибелунги. Саму Галактику и находящиеся в ней системы уже не раз чинят, но погодя в ней вновь начинается сбой. Отец… Он прибудет вскоре, ты только потерпи, мой бесценный мальчик, малецык… совсем немного.

Юноша вздохнул ноне много ровнее, а дотоль слабое смаглое сияние придающее склере его очей насыщенно коричневый цвет, наконец, осев пропало, вероятно, Крушец успокоился. Рао немного склонил голову, и, притулив щеку к тыльной стороне руки Бога, все еще придерживающего его за плечи, и вовсе спокойным голосом вопросил:

— А Кали? Я могу увидеть хоть Кали?

— Конечно, можешь. Я скажу Кали, и принесу ее в следующий раз сюда, — зримо довольно ответил Мор и широко улыбнулся, радуясь тому, что лучица с пониманием восприняла отлет Першего.

— А на маковку? Может, ты отнесешь меня на маковку? Хочу увидеть Кали, не в следующий раз, а сегодня, — теперь просил уже не Крушец, а только Яробор Живко и Димург тотчас сие, уловив, кивнул, так как не относил туда его всего-навсе по причине отсутствия Першего. — Отнесешь, только сейчас выслушаем Благу, — добавил юноша и также широко просиял обнадеженный скорой встречей с демоницей, в которой нуждался, как сын в матери.

— Хорошо, мой любезный, — согласился Мор, и, склонившись к голове мальчика, вновь нежно поцеловал его в лоб и очи.

Все также медлительно, ибо Господь этой своей степенностью больше походил на Расов, чем на Димургов, выпустил плечи мальчика, и, поднявшись с присядок, испрямив стан и словно подтолкнув кверху свод пещеры, развернулся. Неспешно Мор вернулся к своему креслу, на ходу оправив чуть вздернувшийся подол красной рубахи и воссев в него, оперся спиной об покатый ослон. Димург, однако, не пристроил, как делал почасту, руки на облокотницы, вспять вскинул правую вверх, и, направив в сторону дымчатого испарения прикрывающего вход, легонько дернул выставленными перстами. И немедля белые туманности пошли по кругу, живописав спиралевидную водокруть, каковая своим самым малым кольцом выдвинулась из стен пещеры, словно в безоблачную даль небосвода, образовав лохматую воронку. Центр той воронки, на малость раздвинувшись словил в свои облачные силки черно-белую птицу и махом втянув ее в недра грота, вроде как выплюнул на пол в голубоватую ворсу ковра.