Серенада для шефа

– Помочь хорошему человеку честное имя себе вернуть, так устраивает вас? Так вот, потом милиция узнала, что Марина беременна была, шесть недель. Короче, решила я вычислить человека, который к этому делу причастен. Подробностями не буду вас перегружать, вы уж поверьте мне на слово, получились у меня несколько человек подозреваемых, и Рубцов – один из них. А когда я узнала, что дом, где Марина погибла, – это бывшее общежитие студентов Физмеха, так у меня сомнений не осталось, что это он. А вы знали, что Рубцов к вам в институт перевелся из Физмеха, что на первых трех курсах он там учился?

– Да, я знаю.

– А в это старое общежитие есть вход из соседнего дома, с чердака через крышу. Сейчас дом отгорожен забором, туда не попасть, а через соседний дом – легко. И все студенты Физмеха про это очень хорошо знали. А Андрей ведь иногородний, так что он в этом общежитии жил три года. Это все довольно легко проверить, я не сама это придумала.

– Просто не знаю, что и думать!

– Скажите, Володя, только честно, вы давали ключ от квартиры Рубцову?

– Да, и только ему. Но мои два ключа на месте. А откуда у вас ключ взялся, вернее, у нее откуда?

– А почему вы думаете, что они не могли новый ключ заказать, чтобы всегда под рукой был?

– Могли, конечно. Он мне с самого начала предлагал поступить так, но я был против, получилось бы, вроде как я не хозяин в своей квартире.

– А вы его, Рубцова, не спрашивали никогда, что за девушку он сюда водит? Или он говорил, что разных?

– Я спрашивал, да он просто отшучивался. Я думал, у него та, которая в медпункте работает. А по-вашему выходит, что он эту Марину сюда приводил. – Володя вдруг заволновался. – Как же это получается? Ключ мой у нее нашли, соседи могли ее здесь видеть, а в том, что я ему ключ давал, только мое слово против его. А если он от всего отопрется? На меня все повесят?

«Нечего было ключи от своей квартиры давать всяким проходимцам», – подумала Надежда, а вслух сказала:

– Не волнуйтесь, Володя, У вас ведь сотрудники шестого праздник отмечали, и вы с пяти часов до самого утра никуда не отлучались. Значит, у вас алиби, и двенадцать человек его могут подтвердить. А они ведь собирались шестого у вас встречаться, верно?

– Да, собирались, и Андрей даже рассердился на меня, как будто я виноват, что сослуживцы ко мне намылились. А что же мне-то теперь делать? Я ведь должен выяснить, что же все-таки случилось, ведь не может быть, что он ее убил, зачем ему?

– Не знаю, не знаю, он ведь ваш приятель, вы должны его лучше знать.

– Да мы в институте не дружили, это он последний год ко мне зачастил.

– Когда у вас мама умерла и квартира стала свободна?

Володя опустил голову.

– Я сейчас и сам об этом подумал.

Он подошел к письменному столу, порылся в ящике.

– Вот, смотрите.

На ладони у него лежала серебряная сережка со сломанной дужкой.

– Я когда после праздников уборку делал, это под диваном нашел. Я думал, из наших дам забыл кто-нибудь после вечеринки. На работу носил, никто не признался.

Надежда вспомнила.

– Это Маринина серьга, она ее здесь потеряла. Ну что ж, мы с вами обо всем поговорили, уже поздно, мне пора уходить. Володя, я вас очень прошу сейчас успокоиться и не делать никаких необдуманных шагов.

– Я все-таки должен с ним поговорить.

– Володя, я боюсь, вы недооцениваете всю серьезность ситуации. Этот разговор может быть для вас опасным.

– Но ведь вы же не знаете точно, что там в общежитии произошло?

– Тем более вы должны дать мне слово, что перед разговором посоветуетесь со мной, хотя я считаю, что не нужно вам сейчас с ним ни о чем говорить.

– Что ж, так и оставить все как есть? Ведь получается, что я в этом по уши замешан!

– Надо подумать. Так даете слово?

– Ну хорошо.

Домой Надежда добралась в одиннадцатом часу. Бейсик встретил ее в прихожей и одним мявом выразил все, что он думает о хозяйках, которые бросают своих котов на целый день одиноких и некормленых, которые третий день, подумать только! – третий день забывают купить рыбу и подсовывают бедному животному вчерашнюю овсяную кашу без молока с нарезанной сарделькой, как будто не знают, что сардельки с третьего мясокомбината нельзя есть не только котам, но и людям, это по телевизору передавали; а рыжие коты – особенно нежные и болезненные создания!

– Ну это ты брось, нежное создание, я ем сардельки, и ты будешь как миленький.

Видя, что Надежда в агрессивном настроении, Бейсик предпочел не связываться. В одиннадцать зазвонил телефон. С радостной мыслью, что это наконец-то Сан Саныч решил мириться, она схватила трубку, но это оказался Володя.

– Надежда Николаевна, я все-таки не выдержал и позвонил ему.

– Володя, зачем вы это сделали?

– Не беспокойтесь, я позвонил по совершенно постороннему поводу, чтобы он журнал мне завтра вернул библиотечный, он у него дома был. Он сказал, что зайдет ко мне утром после одиннадцати.

– Тогда я к вам утречком забегу часов в девять, посоветуемся, как быть. На всякий случай, говорите с ним в таком месте, чтобы вас люди видели.

– По-моему, вы преувеличиваете.

– Ну, хорошо бы я была не права.

– Спокойной ночи, Надежда Николаевна.