Серенгети не должен умереть

В этом ущелье, по которому даже в засушливое время года протекает довольно глубокий ручей, в 1913 году разбил свой лагерь доктор Ганс Рек с 50 носильщиками и рабочими.

За два года до этого профессор Катвинхель обнаружил в Олдувайском ущелье остатки доисторических млекопитающих. Чтобы продолжить начатое им дело, Мюнхенский и Берлинский геологические институты на совместные средства решили снарядить в экспедицию молодого доктора Река. Ему удалось отыскать раскопки своего предшественника, и в течение долгих недель его африканские помощники осторожно освобождали от породы громадные, рыхлые от времени кости. Их скрепляли смоченными в растворе смолы льняными бинтами и упаковывали в ящики.

Удивительные животные жили здесь миллионы лет назад: жирафы с большими рогами; слоны, у которых бивни росли не из верхней челюсти, загибаясь кверху, а из нижней и торчали, точно у моржа, книзу; маленькие лошадки с копытами из трех «пальцев»; бегемоты, глаза которых, точно перископ, далеко выступали из черепа.

«Какой рок, какие события могли собрать в одно место останки столь различных животных? Речь здесь идет отнюдь не о стаде, потому что черепа принадлежат совершенно различным видам. Но тем не менее их было много, этих животных, которых смерть соединила в общей братской могиле», – писал тогда доктор Рек.

Недавно мне удалось найти ответ на один из его вопросов. Лесничие Гордон Харвей и Майлс Тернер как-то год назад обнаружили 50 мертвых гну; с переломанными костями они висели на деревьях, росших на склоне Олдувайского ущелья. Оказалось, что обрушившийся на степь страшный ливень смыл в пропасть целое стадо; я бы не хотел в этот момент сидеть там, внизу, в лагере, как это делал в свое время доктор Рек.

Рассказывают, что однажды вечером африканский помощник доктора Река – Маньонга, очень взволнованный, ворвался в его палатку.

– Бвана, – выпалил он, – мы нашли нечто такое, чего до сих пор никогда не видели. Мне кажется, что это араб. Он лежит на боку и спит. Там, на противоположном склоне, из-под маленького кустика выглядывал кусок белой кости. Я копнул ножом – показался череп. Потом вместе с Бакари мы стали очищать породу вокруг, пока не заметили, что перед нами вовсе не животное… Череп совсем как человеческий. Мы все оставили как есть, только закрыли предохранительными щитами, чтобы дождь не размыл костей.

Доктор Ганс Рек, весьма заинтригованный, отправился к месту находки. Там и в самом деле лежал человек.

«Невозможно описать чувства, – рассказывал он впоследствии, – охватившие меня в тот момент. Радость, надежда, сомнения, любопытство – все это обуревало меня со страшной силой. Ведь с самого начала мне было ясно одно: если этот скелет – современник вымершего животного мира, найденного в том же слое Олдувайского ущелья, то эта находка будет иметь колоссальное значение для выяснения истории возникновения человечества на Земле. Тогда окажется, что этот скелет принадлежал не только самому древнему человеку, найденному на Африканском континенте, но и древнейшему во всем мире. Стали намечаться совершенно неожиданные возможности расшифровать тайну вокруг колыбели человечества».

Сознавая всю огромную ответственность перед наукой, доктор Рек законсервировал скелет вместе с блоком породы, в котором он лежал, и привез драгоценную находку в Берлин. Она была продемонстрирована на открытой научной конференции и вызвала необыкновенный интерес не только у специалистов. Так, в берлинских газетах на другое утро появились статьи с кричащими заголовками: «Криминальная афера в эпоху делювия» или «Самое первое убийство в Африке». В них авторы изощрялись в самых фантастических догадках о том, каким способом был умерщвлен этот доисторический человек.

Скелет был найден в том же слое земли, что и кости вымерших доисторических чудовищ. Но в то же время это был уже настоящий человек, а не получеловек или какое-либо переходное звено от обезьяны к человеку с типично обезьяньими признаками (подобные ископаемые остатки в Африке действительно позже были найдены). До тех пор никому и в голову не могло прийти, что в столь давние времена на Земле уже могли существовать настоящие люди. Поэтому олдувайскую находку стали рассматривать как доказательство несостоятельности теории эволюции Дарвина, которую каждый раз блестяще подтверждали все предыдущие раскопки и находки.