Серенький волчок

К тому времени я уже не был наивным мальчиком, который верит во вселенскую справедливость. Я понимал, что те менты в лесу – настоящие.

Но ненаказанного зла оставаться не должно. Милосердие и всепрощение приятны, когда хочется порассуждать о них за сытным ужином с бутылкой у камина, или с прихожанами в церкви. Такие мысли хороши, пока беда не коснется тебя лично. И тогда срабатывают уже другие законы: тот, кто щадит злонамеренного убийцу, становится хуже этого убийцы.

Я не буду долго рассказывать, как ездил по областным отделениям милиции. Я украдкой рассматривал ментов, осторожно расспрашивал подозрительных личностей в переходах и метро, показывал им портреты.

Прошел год. Мне все чаще стало казаться, что все бесполезно. Если бы речь шла о маленьком городе – шансы были бы намного больше. Но как найти иголку в стоге сена, то бишь в Москве и тем более в области?

Однако справедливо говорят: случай правит всем. Так вышло и со мной.

Я увидел его при выходе из метро на Павелецкой. Меня как кипятком обдало. Без всяких сомнений, это был тот, с поганой усмешкой, который на полянке командовал скуластым. Только растолстел малость и стал старшим сержантом.

Я шел за ним по длинному подземному переходу. Старался держаться незаметно. Может, он и не помнил меня, но рисковать не хотелось. В голове вертелась единственная мысль: только бы не упустить! Впрочем, тот не торопился, спокойно свернул к выходу на вокзал, поднялся по ступенькам. Двигался он так, словно весь мир принадлежал ему.

У меня возникло сильное желание придавить эту мразь тут же, в переходе. Если бы с ним был его дружок, наверное, я так и сделал бы. А там – хоть тюрьма, хоть расстрел. Но попасться, не наказав скуластого, в мои планы не входило.

У входа на вокзал он остановился возле уборщицы, они о чем-то поговорили. Я спрятался за аркой и разговора не слышал. Зато понял, что моего сержанта здесь хорошо знают и если я его потеряю, то уборщица наверняка подскажет, где искать.

Я не стал заходить за ним на вокзал, а подождал неподалеку. Надеялся, что он выйдет в эти же двери. Старший сержант появился ровно через час. Видимо, служебный обход у него был. Так же неторопливо он пошел вдоль здания, завернул за угол.

Я шагал за ним по тротуару, в толпе прохожих. Держался на расстоянии. В какой-то момент мне показалось, что он заметил слежку. Сержант остановился возле поворота в переулок, встал на обочине, заложил руки за спину и посмотрел в мою сторону. Я отвел глаза, принял беззаботный вид, а самому сделалось страшно. Повернуть назад я не мог, иначе сразу бы привлек его внимание. Поток прохожих нес меня все ближе к убийце, как течение несет рыбу в сети рыбака.

Страх появился не потому, что я боялся обнаружить себя. Я знал, что справлюсь с гадом наверняка, если дело дойдет до этого. Но что-то потустороннее почудилось в ту минуту. Сержант показался мне слугой роковых чудовищных сил. Эти силы несколько лет назад отметили меня на пикнике, а теперь снова тащили к себе.

До сержанта оставалось с пяток метров. До меня вдруг дошло, что заинтересовался он не мной, а шагающим возле меня восточным гражданином. Так оно и получилось. Он остановил гостя столицы и козырнул: «Старший сержант Плетнев, предъявите документы!».

Вот это была удача! Теперь я знал фамилию убийцы.

Я прошел мимо Плетнева в переулок. Потом обернулся.

С моего места хорошо было видно, как восточный гость что-то горячо доказывает Плетневу. А тот держал рацию. Видимо, уже успел вызвать наряд, потому как через минуту-другую возле них остановился милицейский газик. Туда и засунули задержанного. Плетнев сел на переднее сиденье, и они уехали. Я пошел обратно к метро. На ходу обдумывал, что делать дальше. Пока я ехал домой, план появился сам собой, словно мне вложили его в голову, до того просто и ясно увидел я, как нужно действовать.

На следующий день, это была суббота, я поехал на поляну, где мы с Варенькой устроили проклятый пикник. Там так же вилась низенькая травка, а вот березку и клен, под которыми мы тогда сидели, кто-то спилил. Остались пни. Вот и нашу с Варенькой жизнь – как пилой.

Эти пни и поставили точку в моем плане. Я внимательно осмотрел их. Лучше и не придумаешь.

У нас, на мебельной фабрике, был отдельный токарный цех, в основном там изготовляли металлические крепежные детали к гарнитурам. Но и в личных целях не запрещалось станочек тихонько покрутить. В советское время с такими делами на фабриках было просто. Мастер закрывал глаза. Мы тоже ребятам из цеха в чем-то помогали, доски там, рейки-планки разные. В общем, частный взаиморасчет.

В понедельник я нашел в цеховом загашнике кусок металлической трубы, диаметром сто пятьдесят миллиметров. Отрезал нужную длину, посадил на резьбу с одного конца глухую крышку, и для верности еще заклепал соединение. Получился высокий металлический стакан. В крышке я высверлил три круглых отверстия. Нашел еще в загашнике пружины и другие детальки. Подточил их на станке. Теперь оставалось все это собрать.