Сереты старого озера

Я всё ещё строила предположения, как и что произнесу при виде родственников Тимофея. И совершенно не обратила внимание на то, что любимый промолчал, потому что на глаза попалась Верочка. Рядом с ней стоял высокий мужчина, примерно её же возраста. Мне он показался даже интересным. Вот только я не поняла, почему бывшая жена моего брата так в открытую вышла перед нами с чужим человеком. Ах да, с нами Касаткиными, Вера больше знаться не желает! А это что, демонстрация нового поклонника передо мной? Сердце сжалось от обиды за самого лучшего брата на свете. Во рту я ощутила вкус горечи, на какое-то время отвлёкшись от собственных переживаний.

Перед отъездом я обещала Серёжке позвонить или прислать сообщение, как только увижусь с Верой. Но нет, пусть простит меня мой брат, сейчас я делать этого не буду. Мы, Касаткины, порой бываем импульсивны. И кто знает, на что способен Сергей в такие минуты. Он ведь в ней, в Верке, души не чает! Да и мне казалось, что она его любит…

— Ну вот, почти приехали, — произнёс Тим и снова коснулся моей коленки. Но даже это не помогло снять напряжения. Надо немного отвлечься, а то, как натянутая пружина, у которой было всего два пути: либо сломаться, либо разогнуться, выполнив своё предназначение. Ради Тима я была готова на многое, поэтому сбегать (ломаться), не собиралась.

Не знаю, как назвать нашу встречу с родными Тимофея, но это было незабываемо. Несколько человек во главе с Рощиным-старшим и темноволосой красавицей вышли из дома. Кажется, там присутствовал Тихон Алексеевич со своей будущей женой и ещё какие-то люди. Выглядела эта компания столь величественно и вместе с тем сплочённо, что я тихо вздохнула.

— Настюш, ты главное, не волнуйся, я с тобой! — произнёс мой любимый, глуша мотор. Его серые глаза выражали нечто среднее между поддержкой и сочувствием, отчего я еще больше напряглась.

— Что, пытать будут? — мрачненько пошутила и облизала пересохшие губы. Я лучше буду думать про того мужчину, что находится в данный момент рядом со мной. Тим планировал остаться здесь на ночь. Вот интересно, нас положат в разных спальнях или вместе? Я бы предпочла второе, но кто знает, что за правила установлены в доме Рощиных.

— Всё, — прошептал Тимофей, привлекая меня к себе, — иди сюда. Пора успокаиваться!

Никогда не думала, что поцелуй — это самый действенный способ снятия напряжения. Однако губы Тима, накрывшие мои, это наглядно доказали. Всё перевернулось с ног на голову. Я позабыла и про людей, стоявших неподалёку и про Веру, не сумевшую отпустить сердце моего брата, и про предстоящую волнительную встречу. Лишь только он, Тимофей и я.

— Пожалуй, я зря это сделал, — прохрипел любимый, с трудом отстраняясь. Он смотрел на меня так нежно, с каким-то внутренним переживанием и в то же время взглядом голодного зверя, который и хочет меня и готов разорвать любого за неосторожное слово или взгляд. И я невольно задалась вопросом, а всё ли знаю про своего избранника. Мне показалось, что он полон сюрпризов.

— Нет. Мне уже гораздо лучше, — подбодрила я сама себя и снова взглянула на людей, ожидающих нашего выхода. Наверное, мне показалось, но сейчас их взгляды приобрели более миролюбивое выражение лиц. По крайней мере, женщина рядом с отцом Тима улыбалась, и как мне показалось, искренне.

— Тогда пошли.

Вы помните свои первые в жизни шаги, когда на кривеньких ножках пытались продвинуться вперёд? Нет, конечно же. Сейчас для меня было нечто похожее. Хотя я старалась идти прямо, пытаясь выдавить из себя лёгкую полуулыбку и свершено искренне надеясь, что она не похожа на оскал.

И именно в этот момент я поймала ободряющий взгляд Тихона, прижавшего к себе черноволосую красавицу. Моя мозгоклюйная птичка-ревность приказала долго жить. Значит, Тимофей был искренним, когда говорил, что его невеста и брат решили пожениться. Ну и ладно! Я исправлю это женское упущение. Главное пережить сегодняшнее знакомство. И вообще, дотянуть до знаменательной даты!

Тишина не была оглушающей, но было что-то необычное в этом шелесте растущих рядом берёз, в пении птиц. Словно они знали что-то такое, что мне неведомо. Или это нервы, расшатавшиеся от волнения, заставляющие меня подозревать о том, чего нет на самом деле?

— Знакомьтесь, это моя Настя, — произнёс Тимофей, по-хозяйски положа свою руку мне на талию. Помогло. Горячий импульс, посланный мужчиной, пробежался по моим венам, заставляя кровь двигаться быстрее. Стало спокойнее. — Настюш, отца ты уже видела, — прошептал мне на ушко Тим, — маму зовут Галина Владимировна, а невесту Тихона — Сания. Ну а с братцем ты знакома.

— Добро пожаловать! — произнесла мать братьев-Рощиных. О! Сейчас, когда первое волнение улеглось, я сумела обратить внимание на эту женщину, чьи черты очень сильно напоминают дорогое мне лицо. Кажется, она мне нравится.