Сережа, уважай аристократов

— Прежде всего, получить согласие пациентки. Лечение может быть не безвредным для ее организма, а результат не гарантирован. Может, она уже вполне смирилась с жизнью без магии и не захочет рисковать оставшимся здоровьем.

Мгновенно согласившаяся на эксперимент с ее участием Ленка с огромным удивлением наблюдала за возникновением на стене в ее комнате увеличенного изображения ее организма, на котором красным цветом были показаны скопления микроорганизмов, а зеленым — еще остающиеся незахваченными агрессорами магические каналы. Красным были, в основном, выкрашены костный мозг и печень с селезенкой. Сразу становилось понятно, что паразиты, в основном, перемещаются по кровеносному руслу.

Интересную, однако, методу предложил мой артефакт: свое проклятие я направлял не напрямую на Шитову, а на горевшие красным цветом точки на изображении, а уж Гуамоко, каким-то непонятным для меня образом, перенаправлял удары на реальные цели.

— Принцип подобия, — сообщил он мне на мой вопрос, каким образом такое возможно.

И таки мое проклятие, до верха приправленное моим самым искренним желанием, искоренить заразу, подействовало. Красные точки начали гаснуть.

Целый час наблюдали мы с моей подругой за постепенным отступлением красного цвета.

— Это так и должно быть? — Задал я вопрос в конце этого часа, когда увидел, что краснота, хоть и изрядно сократившаяся в яркости, все же сохранилась внутри отдельных костей.

— Нет. Так быть не должно. Очевидно, небольшая часть паразитов закапсулировалась и смогла перенести наш удар. Через месяцы или годы воздействие твоего проклятия ослабнет, и болезнь вернется.

— Ну, ладно! — Сквозь слезы улыбнулась Шитова на озвученный мной неблагоприятный прогноз. — Хоть сколько-то времени, да у меня есть. — И в знак подтверждения своих слов зажгла на ладошке маленький огонек. Небольшая часть ее способностей к ней действительно вернулась.

Долго мы у Ленки не пробыли, вскоре вернулась ее мать, и я позорно ретировался. Впрочем, Ленка отправилась со мной. Я прямо затылком ощущал удивленный взгляд Шитовой старшей, направленный в моем направлении: что же я такое сотворил с ее дочерью, что из убитой горем девицы, та вновь превратилась во вполне вменяемую особу?

Просто так бродить по улицам нам быстро надоело, и Шитова потащила меня в гости к своей подруге. Ну, да, все к той же Айрис Прокошевой, с девчонками из нашего бывшего классе Шитова так до самого конца учебы и не помирилась, а других подруг у нее не было.

— Лена? — В голосе открывшей нам дверь девушки слышалось изумление. — А-а, ты с Уваровым пришла, — словно моя фамилия объясняла для нее что-то фундаментальное.

— Представляешь, Айрис, Сергей пусть временно, но смог мне с моей магией помочь, — с порога похвасталась Шитова, снова продемонстрировав на ладошке небольшой огонек.

— Ну, да, это же Уваров, — вроде поддакнула Прокошева, но в ее эмоциях просто таки резанула зависть. — Мне бы отыскать такого рыцаря. Надоело постоянно свои эмоции в узде держать, чтобы случайно не поднять какую-нибудь дохлятину.

— Я думал, ты смогла свою некромантию уравновесить? — Заметил я, чтобы просто что-то сказать. Так-то понятно, что с одним поглощенным магическим камушком, пусть даже с двойной стихией второго порядка, о полном уравновешивании уже проявившегося дара говорить не приходится.

— Да это я так, — смутилась Айрис, — на самом деле, гораздо лучше стало, только иногда, когда сильно понервничаю, все равно прорывается. Вот бы отыскать способ, чтобы можно было вообще от этого проклятия отказаться.

— Пообещай ей, что попытаешься с удалением дара некромантии помочь, — вдруг послышался у меня в мозгу ментальный голос Гуамоко.

— Ты уверен? — Уточнил я про себя удивленно.

Впрочем, мое удивление понять не сложно: у деда вон, только какой-то ритуал, который может передавать дар между ближайшими кровными родственниками, и то, этот ритуал весь из себя секретный, а тут мы ведь ни разу не родственники.

— Разумеется, уверен, проведем простой ритуал равноценного обмена.

— Если он такой простой, почему о нем никто не знает? — все же позволил я себе высказать сомнения.