Сережское восстание 1920 года. История в документах

В целом, весной 1920 г. проблем во взаимоотношениях между властью и крестьянством в Енисейской губернии не было. Уже в советской историографии отмечалось, что крестьянство без всякого насилия по твердым советским ценам сдавало или продавало достаточные объемы хлеба и фуража. Однако, как писал В.И. Шишкин, поступление в руки советской власти хлеба «самотеком», то есть добровольные поставки его крестьянами, «ослабляли классовую направленность советской продовольственной политики»[81]. Большевики пришли к власти под лозунгом классовой борьбы и насильственных преобразований. И здесь интересы советских руководителей и изъять как можно больше хлеба для нужд будущей мировой революции и усилить классовую борьбу в Сибири дополнили друг друга.

В первой половине 1920 г. советское руководство Сибири пыталось сохранить в качестве опоры сибирское крестьянство, воевавшее против армии Колчака. В качестве примера можно привести Постановление Сибревкома «О возмещении убытков сельскому населению за время партизанских действий» от 4 мая 1920 г. В документе говорилось:

«1. Сибирский революционный комитет принимает на себя убытки, понесенные крестьянами в борьбе с колчаковцами при организации партизанских армий Алтайской и Енисейской губ.

2. Возмещение убытков населению за время партизанских действий производить через органы Цекохоза.

3. В распоряжение Цекохоза для этих нужд открывается кредит на первое время в сумме 60 000 000 рублей»[82].

Однако летом 1920 г. большевики в своей борьбе с сибирским крестьянством уже не надеялись на сибирских партизан. Как писали советские авторы: «20 июля 1920 г. Совнарком… принял постановление об изъятии хлебных излишков в Сибири. Для оказания сибирскому крестьянству помощи в обмолоте, а продотрядам – в заготовке хлеба Совнарком обязал Военпродбюро ВЦСПС сформировать… и откомандировать в Сибирь продотряды из рабочих общей численностью до 6 тыс. чел. Наркомтруд получил задание мобилизовать в распоряжение сибирских продорганов до 20 тыс. голодающих рабочих и крестьян Европейской России, организованных в уборочные дружины»[83]. Правда, в работе В.И. Шишкина указывается, что до 1 ноября 1920 г. до Енисейской губернии не добралось ни одного продотряда, а «уборочных дружинников» прибыло лишь 498 человек[84].

Политика военного коммунизма применительно к Сибири

Победившая в Красноярске в январе 1920 г. советская власть постепенно переходила к политике военного коммунизма. Советские историки писали: «Продовольственные декреты, принятые Советским правительством весной и летом 1918 г., были рассчитаны на изъятие товарного хлеба у зажиточной части крестьянства… Однако эти меры оказались недостаточными… С января 1919 г., когда была введена продовольственная разверстка, крестьяне обязаны были сдавать все излишки хлеба государству»[85]. Окончательно и в крайне жесткой форме переход к этой политике был осуществлен летом 1920 г.

Правительство приняло решение установить определенные нормы для хлеба и прочих продуктов, которые могут хранить крестьяне, а все излишки они должны продавать государству по минимальным ценам. Мера эта была вынужденной. Но введение продразверстки усугубило и без того сложное положение простого населения. Продразверстка стала причиной отсутствия у крестьян желания трудиться, поскольку весь собранный урожай у них все равно отбирали. Это и стало одним из главных факторов, которые привели к полному разорению сельского хозяйства уже к 1921 г. Всего за два года советской власти площади посевных площадей в Сибири сократились более чем на треть[86].

В июне 1920 г. в Енисейской губернии свободная торговля нормированными продуктами была полностью запрещена, а к уклонявшимся от разверстки крестьянам разрешено применять военную силу. 20 июля 1920 г. Совет народных комиссаров принял постановление «Об изъятии хлебных излишков в Сибири». Засуха в Центральных районах Советской России, вследствие этого прогноз слабого урожая зерновых культур подвигли главу советского правительства В.И. Ульянова (Ленина) на издание такого постановления. Совет народных комиссаров по-прежнему считал Сибирь неисчерпаемым источником продовольствия для страны.

Несмотря на то что вся территория Сибири, в отличие от Европейской России, два года была охвачена кровопролитной Гражданской войной, доля сибиряков в общем населении страны была относительно невелика, а сельское хозяйство оставалось более отсталым в техническом отношении по сравнению с другими районами России, объем возложенной на Сибирь разверстки составил более одной четверти от общего объема продразверстки по всей стране[87].